Четвертый Кеннеди

В том, что она была заботливой матерью, двух мнений быть не могло. Но Дэвида ее восприятие материнства ставило в тупик. Она не стремилась защитить сына от психологических воздействий, которые могли причинить ему вред. Она относилась к нему, как к любимому домашнему зверьку, собаке или кошке. Она решила, что материнство ни в коем мере не будет ограничивать ее жизнь, что материнство не станет цепью, что она сохранит полную свободу. Дэвид думал, что у нее чуток поехала крыша.

Но женщина она была интересная, и когда ей удавалось сосредоточиться на сексе, в ней вспыхивала страсть. Дэвиду нравилось ее общество. С повседневными мелочами она справлялась куда лучше, чем он, и не доставляла особых хлопот. Поэтому он согласился на переезд.

Решение это повлекло два неожиданных последствия. Во-первых, он стал импотентом. Во-вторых, проникся самыми теплыми чувствами к Кэмбеллу.

Джетни подготовился к их приезду, купив большой сундук, в который сложил оружие, расходные материалы для его чистки, патроны. Он не хотел, чтобы пятилетний мальчик случайно добрался до оружия. А к этому времени Дэвид Джетни уже обзавелся целым арсеналом: два карабина, пистолет-пулемет, целая коллекция револьверов и пистолетов. Особенно ему нравился маленький, двадцать второго калибра, пистолет в кожаном чехле, который он носил в кармане пиджака. Чехол этот выглядел, как перчатка. По ночам он обычно клал этот пистолет под кровать. Когда же Ирен и Кэмбелл поселились в его доме, убрал пистолет в сундук, к остальному оружию. И запер сундук на крепкий замок. Даже если бы мальчик открыл сундук, он бы не догадался, как зарядить тот же пистолет или карабин. Об Ирен Дэвид такого сказать не мог. Не то чтобы он ей не доверял, но женщиной она все-таки была странной, так что оружие следовало держать от нее подальше.

К их приезду Джетни купил несколько игрушек для Кэмбелла, чтобы мальчик быстрее привыкал к незнакомой обстановке. В первый вечер Ирен постелила мальчику на диване в гостиной, отвела в ванную, переодела в пижаму. Джетни перехватил брошенный на него взгляд маленького мальчика. В нем читались страх и недоумение. И Джетни словно увидел себя. В детстве он точно так же смотрел на мать и отца, зная, что сейчас они покинут его, чтобы заняться любовью в своей спальне.

– Послушай, – сказал он Ирен, – я лягу на диване, а ребенок может спать с тобой.

– Это глупо, – ответила Ирен. – Он не возражает, не так ли, Кэмбелл?

Мальчик покачал головой. Говорил он редко.

В этот момент Дэвид Джетни просто возненавидел ее. Но тут же взял себя в руки:

– Мне нужно кое-что написать, так что я буду работать допоздна. Я думаю, первые несколько ночей ему лучше спать с тобой.

– Если тебе надо работать, нет вопросов, – весело ответила Ирен.

Протянула руку Кэмбеллу, и тот, спрыгнув с дивана, бросился в ее объятия. Уткнулся лицом в грудь.

– Разве ты не хочешь пожелать спокойной ночи дяде Джету? – И Ирен лучезарно улыбнулась Дэвиду. Улыбка эта разом превращала ее в красавицу.

И он понял, что этой улыбкой она благодарит его за заботу и обещает в будущем вознаградить сторицей.

Но мальчик не поворачивался, и Дэвид мягко потрепал его по головке.

– Спокойной ночи, Кэмбелл.

Вот тут ребенок оторвался от материнской груди и посмотрел в глаза Джетни. Во взгляде этом читался вопрос: мальчик словно оценивал новый объект, появившийся в привычном ему мире.

Взгляд этот поразил Дэвида. Неужели его можно воспринимать как источник опасности? Он заметил, какое у Кэмбелла тонкое, более того, трагическое лицо, необычное для столь маленького мальчика. Высокий лоб, большие серые глаза, твердый, чуть ли не суровый рот.

Кэмбелл улыбнулся Джетни, и его лицо разительно изменилось. Теперь оно светилось доверием. Мальчик протянул руку и коснулся щеки Дэвида. А потом Ирен увела его с собой в спальню.

Несколько минут спустя вернулась, поцеловала его.

– Спасибо тебе за заботу. Мы можем быстренько перепихнуться. – Но, произнося эти слова, она даже не попыталась принять соблазнительной позы. Это было дружеское предложение.

Дэвид подумал о маленьком мальчике, который ждал мать за дверью спальни.

– Нет.

– Как скажешь, – чирикнула Ирен и вернулась в спальню.

Следующие несколько недель Ирен была страшно занята. Она устроилась еще на одну работу, отнимающую массу времени, но с минимальной оплатой: помогала переизбранию Френсиса Кеннеди, в котором души не чаяла. Она много говорила о его социальных программах, которые полностью одобряла, о борьбе с богачами, стремлении реформировать систему судопроизводства. Дэвид полагал, что она влюблена в образ Кеннеди, очарована его магическим голосом. И не сомневался, что в местный избирательный штаб Кеннеди ее привели не политические убеждения, а влюбленность в кандидата.

Через три дня после переселения он заглянул в избирательный штаб Санта-Моники и увидел, что она работает на компьютере, положив Кэмбелла на пол рядом с собой. Мальчик лежал в спальном мешке с широко раскрытыми глазами.

– Я отвезу его домой и уложу в постель, – предложил Дэвид.