Честь чародея

— Страх — здоровый инстинкт, но не позволяй ему управлять тобой. В предстоящей борьбе основная тяжесть, видимо, ляжет на тебя, хотя точно этого сказать нельзя. Помни: у тебя есть друзья и союзники, явные и тайные, и ты должна верить в них. Даже в Атлантиде, где все вокруг были чужими, тебе помогли. Если у тебя добрые намерения, помощь всегда придет. Во всяком случае, мне хочется верить, что это так. Не пытайся взвалить все бремя на себя.

— В прошлый раз Уилл и Гэйнор оказались в опасности, — напомнила ему Ферн. — Я бы не пережила, если бы с ними что–нибудь случилось.

— Но выбирать не тебе, — серьезно ответил Рэггинбоун.

Некоторое время они молчали. Мимо проносились столбы на обочине, по средней полосе промчался грузовик, изрядно превышавший скорость.

— Когда я убила Моргас, — вдруг снова заговорила Ферн, — вернее, когда я думала, что убила ее, — все было иначе. Я была просто духом, отделенным от своего тела, я застряла в другом измерении, в мире, где все мифы и легенды становятся реальностью. Я срезала голову с Вечного Древа, но, только взглянув на нее в нашей реальности, я поняла весь ужас того, что сделала. Под Деревом, в пещерах Гелы, все казалось сном. Мои чувства были яркими, но не совсем… как бы это сказать… нормальными. С тех пор я часто говорила себе: я убила. Я убила человека, пусть даже она была сумасшедшей королевой–ведьмой с бредовыми планами на будущее. И единственное, что помогало мне мириться с этим, так это полная нереальность того, что произошло. Я не знаю, смогу ли сделать это еще раз. Здесь, в реальном мире. _Не_знаю,_смогу_ли_я_убить_ее._

— Может, тебе и не придется, — сказал Рэггинбоун мягко. — Не трать понапрасну время на эти переживания. Сейчас главное, чтобы она не убила тебя.

— Это, конечно, меня очень утешает, — съязвила Ферн.

Они мчались дальше по шоссе. Навстречу им пролетали огромные синие и зеленые дорожные знаки, предупреждавшие о боковых дорогах, расстоянии до Лондона и ближайшей закусочной. Время от времени перед ними вырастали длинные ряды заградительных барьеров, предназначенных, как видно, сдерживать поток транспорта, не иначе. «Да уж, — размышлял Рэггинбоун, — реальность порой ничуть не менее странная, чем потусторонние миры и измерения, существующие на обочине нашей жизни».

Через некоторое время Ферн прервала молчание:

— Как ты думаешь, где мне это сделать?

— Что именно? — спросил Рэггинбоун, оторвавшись от своих размышлений.

— Круг.

— А–а…

— Я хотела у себя в квартире, но там ковровое покрытие, да и места мало, даже если сдвинуть всю мебель. Круг должен быть большим?

— Довольно большим, — неопределенно отозвался Рэггинбоун. — Слишком маленький круг сдерживает магические потоки, и они могут разорвать границы или даже взорваться. К тому же надо держаться на безопасном расстоянии от тех, кого вызываешь. Границы круга — это твоя защита. Если они слишком тесные, заклинание получится перенасыщенным; слишком большой круг рассеет заклинание. Может, именно поэтому так легко распался круг, который Элайсон очертила в вашем старом амбаре много лет назад. Ей не хватило сил удержать его.

— Надо было делать это в Дэйл Хаузе, — сказала Ферн. — Ничего другого, достаточно просторного, мне в голову не приходит. А так нам придется снять какой–нибудь зал или студию.

— Может быть, — ответил Рэггинбоун. — Хотя… знаю я одно подходящее местечко. Надо только убедить хозяина.

Ферн задумалась.

— А кто хозяин? — подозрительно спросила она.

— Он из тех, кто владеет Даром — уличный колдун, торговец снадобьями… Когда–то таких, как он, было много. Они составляли гороскопы, продавали приворотные зелья, предсказывали судьбу. Те, кто действительно обладали подобными способностями, доживали до старости и проходили во Врата. Кое–кому перерезали глотки недовольные клиентки; кто–то отравился собственным зельем; кого–то замучили, выпытывая секреты, которых они не знали. Многих извела инквизиция. Но этот… этот вроде как застрял в прошлом, лет четыреста назад, и прожил до сегодняшнего дня. Он закрылся от мира в своей отшельничьей келье и, как утверждает, никуда оттуда не выходит. Еду ему доставляют прямо туда. Непонятно только, как он за нее расплачивается. Хотя, бог знает как, ему это удается. При помощи заклинаний он отгородился от назойливых и любопытных. Он говорит, что не общается ни с колдовской братией, ни со сказочными народцами. Правда, я в это не очень–то верю…

— Но с тобой–то он видится, — заметила Ферн.

— Да, но неохотно, — ответил Рэггинбоун. — Он может оказаться полезным. В прошлый раз, когда ты попала в беду, он мне кое в чем помог. Но мне бы не хотелось, чтобы его использовали в своих целях не те люди.

— То есть ты не хочешь, чтобы он оказывал услуги кому–то еще, — уточнила Ферн.

Рэггинбоун улыбнулся и ничего не ответил.

— Ну и где же эта хижина отшельника? — спросила Ферн. — На болоте? В горах Уэльса? В лесной чаще — если в этой стране они еще остались? В чем я сильно сомневаюсь.

— В джунглях, — ответил Рэггинбоун.

Где?