Читаем Чешский с Карелом Чапеком. Рассказы из одного кармана полностью

Dobrá (ладно = допустим), ale to může být jenom pláštíkem pro něco jiného (но это может быть плащиком = прикрытием для чего-то другого /более серьезного/), řekněme pro kuplířství nebo pro špionáž (скажем, для сводничества или шпионажа; kuplíř – сводник). Koukejte se (понимаете), rád bych do toho viděl (хотел бы я все выяснить).“

„Dobrá, Bobe (хорошо, Боб; звательн. падеж),“ řekla výtečná paní Mac Leary (сказала замечательная госпожа Мак-Лири; výtečný – отличный, знаменитый, замечательный), „nechte to na mně (оставьте это мне).“

Dobrá, ale to může být jenom pláštíkem pro něco jiného, řekněme pro kuplířství nebo pro špionáž. Koukejte se, rád bych do toho viděl.“

„Dobrá, Bobe,“ řekla výtečná paní Mac Leary, „nechte to na mně.“

Tedy tak se stalo (было, значит, так: «итак, случилось это таким образом»), že den nato paní Mac Leary (на следующий день госпожа Мак-Лири), ovšem bez snubního prstýnku (разумеется, без обручального кольца: «колечка»; ovšem – конечно, разумеется; snubní – обручальный, обручальная, обручальное, обручальные; prst, m – палец; prsten – кольцо, перстень; prstýnek – колечко, перстенёк), ale zato velmi mladistvě oděná (но зато весьма по-девичьи: «юно» одетая; mladistvý – юношеский, молодой; несовершеннолетний; odít – одеть, облечь) a nakulmovaná jako dívka (и с волосами, завитыми как у девицы; kulma – щипцы для завивки волос; dívka – девушка; подружка, милая), která už má na čase nechat hloupostí (которой уже время оставить глупости = которой уже пора остепениться; mít na čase – прийти /о времени/); пора, самое время), s ustrašenou tvářičkou (с напуганным личиком = боязливо; ustrašený – запуганный, боязливый; tvář, f лицо; tvářička – личико) zazvonila u dveří paní Myersové (позвонила в дверь госпожи Майерс) v Bayswateru nebo Marylebone (не то Бэйсвотере, не то в Мэрилбоне). Musela chvíli čekat (должна была немного подождать = ей пришлось подождать), než ji paní Myersová přijala (прежде чем госпожа Майерс ее приняла).

Tedy tak se stalo, že den nato paní Mac Leary, ovšem bez snubního prstýnku, ale zato velmi mladistvě oděná a nakulmovaná jako dívka, která už má na čase nechat hloupostí, s ustrašenou tvářičkou zazvonila u dveří paní Myersové v Bayswateru nebo Marylebone. Musela chvíli čekat, než ji paní Myersová přijala.

„Sedněte si (присаживайтесь; sednout), milé dítě (любезное дитя; звательный падеж; milý – милый, любимый, родной; milá – милая, любимая, …; milé – милое, любимое),“ řekla tato stará dáma (сказала старая дама; tato – вот эта), když si velmi důkladně prohlídla plachou návštěvnici (после того, как весьма детально рассмотрела робкую гостью; důkladně – тщательно, аккуратно, основательно; prohlížet /si/; plachý – пугливый, боязливый, застенчивый, стеснительный; návštěvník – гость, посетитель; návštěvnice – гостья, посетительница). „Copak byste ode mne chtěla (чего вы бы от меня хотели = чем я могу быть вам полезна; copak – что же)?“

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Чешский язык]

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки