Чертов Либман-Сакс

О том, что Ставр приехал на базу, девочке сообщил Костя. Ещё бы — она ему неделю мозг выносила с требованием отвезти её к Любе. Дашка так за неё переживала! Винила себя во всем случившемся, ела поедом. Девочке просто жизненно необходимо было убедиться, что с женщиной все в порядке. Она могла думать только об этом. Ругала себя за то, что вообще оказалась в тот день в доме Ставших. Если бы не это, Люба со Ставром, как и планировали, уехали бы в город, и ничего бы не случилось. Женщина бы не надышалась гарью, которая, Дашка была уверена, и спровоцировала новый виток болезни. Чтобы избавиться от бесконечных расспросов девчонки, Костя был вынужден рассказать той о диагнозе Любы, и даже разрешил воспользоваться компьютером в офисе, чтобы она могла прочитать о болезни статью в интернете. Даша поняла немного, но даже этого хватило, чтобы осознать, что она может потерять Любу в любой момент. Было страшно, было так невыносимо несправедливо! Уже ведь должна была привыкнуть, что у нее всегда так, ан нет. Не получалось. И злость такая брала! Ведь все хорошее, что с ней происходило в жизни — заканчивалось, едва начавшись. Что же она за несчастье такое?

Ставр приехал на базу ненадолго. Подписать кое-какие бумаги, а главное, порешать вопросы, касающиеся Баумана. Встретиться с нотариусом и так, по мелочи. Он справился со всем быстро, как и планировал. Не мог и не хотел бросать надолго Любу одну. Родители, которые с ней остались, в счет не шли. Потому что, в чьем бы присутствии Люба ни находилась, без него она все равно оставалась одна. И мужчина действительно спешил вернуться. Быстро собрал кое-какие вещи и пошел к машине. А потом остановился. Взгляд замер на серебряной глади озера. Выхватил из общей картинки мостик, на котором они с Любой встретили не один рассвет, скользнул по верхушкам вековых елей, сжавших водную гладь в крепких объятьях. Вода притягивала и манила, переливаясь на заходящем солнце всеми оттенками перламутра. Ставр медленно подошел к самому берегу. Уселся прямо на землю и уставился вдаль. Разве он много хотел? Вот так сидеть с любимой женщиной, встречать рассветы, провожать закаты… Он ведь ничего другого у судьбы не просил. Вообще ничего не просил, пока не встретился с Любой. Все как-то само собой получалось… А потом он захотел женщину. Красивую, молодую, солнечную…

На плечо легла ладошка. Погруженный вглубь собственного сознания, Ставр потянулся к ней, как зачарованный. Не совсем понимая, где заканчиваются воспоминания, и где начинается реальность. Горячие губы прижались к затылку. Хрупкие руки скользнули по плечам. Люба… Любочка. Здесь, рядом… Он развернул ее, потянул на себя, сминая губами губы в отчаянной потребности убедиться, что это она… Руки сжали лицо, скользнули вниз по телу, а потом изо всех сил оттолкнули:

— Какого хрена ты вытворяешь?! — заорал Ставр, вытирая рот ладонью. Едва ли не отплевываясь от чужого, неправильного вкуса на своих губах!

— Ставр…

— Ты спятила?! Тебе мужиков вокруг мало?! — продолжал он орать.

— Я хотела помочь тебе, ты был такой одинокий, такой несчастный… Я хотела помочь, — бессвязно оправдывалась Дашка.

— Чем?! Чем помочь, Даша?!

— Прости… — она шептала, не зная, куда деть глаза, — я хотела, как лучше. Хотела…

— Убирайся.

— Ставр… — сглотнула она.

— Пошла вон отсюда. Чтоб я духу твоего здесь не видел. Иначе вернешься в свой детдом так же быстро, как его покинула. Поняла?!

— Прости, пожалуйста, прости…

— Уйди. — Мужчине удалось взять себя в руки. По крайней мере, он уже не кричал так сильно. — Просто оставь меня одного.

— Хорошо… — В глазах девочки закипали отчаянные слезы. Даша ненавидела себя за то, что сделала, поддавшись сиюминутному порыву. Она хотела пожалеть мужчину. Подарить ему немного тепла. Самой отогреться в его объятьях. Банально забыться, чтобы не вспоминать, что стала причиной несчастья для двух самых близких ей людей. Она всего лишь хотела ненадолго забыть о своей вине.

— Уйди, — тихо повторил мужчина.

Дашка отвернулась, рванула вперед, подальше от собственного позора. Споткнулась о скользкую корягу, едва не растянулась, успев в последний момент выставить вперед руку, предотвращая падение. Густой зеленый мох, покрывающий берег, уберег ладони от ран. Но лучше бы этого не случилось. Возможно, боль перекочевала бы из сердца на руки, и стало бы хоть немного легче…

— Постой…

Даша замерла, опустив руки по швам. Но так и не нашла в себе силы обернуться и встретиться с ним взглядом.

— Ты что-то хотел?

— Да. Забудь о том, что сейчас случилось. И не вздумай облегчить совесть, рассказав все Любе. Каяться перед ней не смей. Не нужно ей знать, что ты…