Черный Беркут

…На обещанные шесть километров «Стрекозы» поднимали чуть более двадцати минут. Потом пилоты планеров отцепились от самолетов, вышли на «боевой» курс и активировали разгонные блоки. Не знаю, что за дрянь в них напихали военные химики, но в кресло меня вдавило будь здоров. Корпусу «насекомого» это не понравилось, но двадцать шесть минут работы этих реактивных хреновин он все-таки пережил. И, судя по особенностям рельефа, которые я сравнивал с картой, разложенной на коленях, за это время преодолел километров двести пятнадцать-двести двадцать. Аэродинамическое качество «игрушки», созданной для забросок научно-исследовательских групп в глубокие области Пятна, вряд ли составляло больше пятидесяти единиц, но и его нам должно было хватить с запасом. Поэтому на этом этапе полета я, наконец, позволил себе слегка расслабиться и следующие полчаса, по сути, просто отслеживал наше текущее местоположение и поглядывал на остальные планера.

Кстати, пилот, который вел первую «Стрекозу», оказался асом, каких поискать — вывел «эскадрилью» на безымянное озеро, как по ниточке, причем с нужного направления и на нужной высоте.

Более того, настолько удачно «притерся» к воде, что его летательный аппарат, проскользив по поверхности порядка двухсот метров, вырулил на пологий берег со скоростью вряд ли выше пяти километров в час! Планер, который доставил в эту долину мою супругу, тоже не пострадал. А моему и Надиному не повезло — при «выезде» на сушу они повредили кабины и лишились крыльев. Тем не менее, расстраиваться я и не подумал, ведь эти «птички» изначально летели в один конец — помог пилоту откинуть фонарь, выпрыгнул наружу, ушел рывком метра на четыре в сторону и поддержал Свету. В смысле, всадил воздушное лезвие в тушку лесного кота седьмого ранга, уже запутавшегося в цепких корнях, и, убедившись в том, что зверь убит, вернулся к «Стрекозе».

— Шустро вы ее… — уважительно выдохнул мой пилот, только-только начавший «отмирать» от неожиданных впечатлений.

— Он был совсем дохлым… — буркнул я, выдернул из багажного отсека свой рюкзак, закинул за плечи и позволил себе ненадолго дать волю чувствам: — Спасибо за доставку. От всей души желаю добраться до Большого Мира как можно быстрее и без приключений.

— Спасибо, Игнат Данилович… — поблагодарил вояка, достал свой рюкзак и поинтересовался, когда им можно будет уходить.

— Уходите прямо сейчас… — посоветовал я. — Причем не на восток, а для начала пробегитесь на север во-он до того хребта, поднимитесь на гребень и рулите дальше по нему. А еще почаще оглядывайтесь и не забывайте смотреть вверх, на ветви деревьев…

Он коротко кивнул, подошел к старшему их группы, дождался команды и встроился в колонну.

Я мысленно пожелал добровольцам удачи, заставил себя задвинуть куда подальше сочувствие и дурные предчувствия, повернулся к дамам, успевшим приготовиться к маршу, и жестом приказал следовать за собой.

Ермакова упала мне на хвост похвально быстро и за следующих минут десять не задала ни одного вопроса, хотя мы двигались «не туда», не рывками, а шагом, и, вроде как, совсем не торопились. Не прервала молчание и после того, как я остановил группу на небольшой полянке и дал команду оправиться — молча ускакала следом за девчонками, справила нужду там, где они сочли нужным, и вместе с ними вернулась обратно. Мне это показалось хорошим знаком, поэтому я чуть-чуть скорректировал заранее подготовленный монолог и начал не со «страшилок»:

— Надь, я не знаю, как сложится ситуация, и насколько много семейных наработок нам придется засветить ради того, чтобы выполнить это задание, но мне бы очень не хотелось, чтобы они ушли на сторону.

Она пообещала молчать обо всем увиденном и услышанном, причем, как мне показалось, чуть ли не с удовольствием, и снова превратилась в слух. И я ее не разочаровал:

— Далее, вести группу буду я. Более того, в любых ситуациях, включая боестолкновения, мое слово ты должна воспринимать, как истину в последней инстанции. Да, я знаю, что ты выше рангом, но тут, в Пятне, на первое место выходят опыт и чутье. Или, как я его называю, чуйка. А она у меня позволяет ощущать формирующиеся атакующие умения и «пассивки», залитые Силой под завязку.

— О-о-о!!! — еле слышно, но чертовски эмоционально выдохнула она и прикусила язычок.

— Теперь я вынужден задать тебе несколько личных вопросов. Даю слово, что твои тайны через нас на сторону не уйдут.

— Спрашивай — отвечу.

— Пеленой теневика, блокировкой запахов, стремительным рывком, жаром и волчьим шагом владеешь?

— Волчьим шагом — нет. Все остальное давно поднято до насыщения… — четко ответила княжна.

— А тонусом, окаменением и каким-нибудь разгоном восприятия?

— Конечно: тонусом я приводила в сознание ленивых подчиненных, окаменение неплохо замедляет там, где не работает Природа, а без разгона восприятия на дуэлях не выжить.