Черный Беркут

— Доброе утро! Вы не будете возражать, если я составлю вам компанию? А то обязательную норму уже пробежала, а плавать в одиночестве не люблю.

Не знаю, какое расстояние и с какой скоростью она пронеслась, но ее лицо основательно раскраснелось и влажно блестело в свете солнца, футболку и короткие шорты можно было выжимать, а нижняя часть роскошной гривы, собранной в хвост, напоминала мокрый канат. Эта добросовестность добавила еще толику уважения к гостье и немного ослабила желание ответить отказом:

— Доброе. Присоединяйтесь — хорошей компании мы всегда рады…

Надежда Олеговна благодарно прижала ладонь к левой груди, распустила волосы и в темпе разделась до купальника, в этот раз оказавшегося не таким открытым.

Тем не менее, формы выглядели… хм… интересно, и я отрешенно отметил, что у отца Светланы со вкусом все в порядке. А через мгновение Ермакова стартовала от лежака в режиме Иришки, разбежалась, влетела в воду в облаке брызг и шаге на пятом-шестом подпрыгнула, пролетела метра полтора и ушла под воду.

Всплыла рядом с нами, пристроилась к «формации» со стороны Куклы и заявила, что готова плыть хоть к черту на рога. И поплыла. Что интересно, старательно зеркаля наше поведение, то есть, неспешно скользя к горизонту и не говоря ни слова. Увы, минут через двадцать мелкая настолько глубоко ушла в привычную негу, что забыла о «прицепе» и промурлыкала традиционную фразу: «О, боже, как я, все-таки, люблю море…»

Тут Ермакова решила, что мораторий на болтовню отменен, и согласно кивнула:

— Да, море — это нечто. Особенно летом и после тренировки… Кстати, о тренировках: по моим ощущениям, вы решили ополоснуться как раз после нее. Я права?

Я утвердительно кивнул.

— А чем именно занимались, если не секрет?

— Рукопашкой.

— Последние полчаса мы с Олей рубились с Игнатом… — добавила Света и гордо добавила: — Да, мы ему пока не противницы, но на не очень высоких скоростях уже начали видеть бой и работать парой, то есть, согласованно.

— А зачем добытчикам рукопашка? — непритворно удивилась Ермакова.

— Говорят, что в глубоких областях Пятна водятся кенгуру… — начал я. — Те самые, чьи Искры сходу прорывают в ранг Короля. Но эти звери имунны к магии и настолько хорошо работают нижними конечностями, что убить их может только очень хороший рукопашник. Вот мы и готовимся.

Княжна расфокусировала взгляд, явно представляя такого зверя, затем жизнерадостно расхохоталась, затем весело заявила, что тоже хочет зарубиться с кенгуру, и дала понять, что задала вопрос не просто так:

— А если серьезно?

— А если серьезно, то она развивает волю, силу, ловкость, выносливость, глазомер, координацию движений, чувство дистанции и все то, без чего в боях с высокоранговым зверьем просто не выжить.

— И как давно вы пришли к этому выводу?

Тут я удивился, ибо не сказал ничего особенного. Но БИУС вовремя посоветовал не забывать о разнице менталитетов между представителями двух разных цивилизаций, и я придумал ответ, дополняющий легенду внедрения:

— Я практически не помню своего детства из-за амнезии, но почти во всех фрагментах воспоминаний, которые уже всплыли в памяти, меня дрессируют. В том числе и так. Получается, что к этому выводу меня привели. Наставники. И вбили в меня не только очень неплохую базу, но и внутреннюю потребность продолжать тренировки. Вот я и злобствую. А мои напарницы терпят…

— Судя по довольным физиономиям ваших напарниц, они давным-давно распробовали эти «издевательства» и не откажутся от них ни за что на свете! — улыбнулась она и посерьезнела: — А со мной не подеретесь? Согласна на любые правила…

Я мысленно вздохнул и задал встречный вопрос:

— А вы бы подрались, окажись на моем месте и в моей ситуации?

Княжна задумчиво хмыкнула, ушла в себя минуты на полторы-две, явно додумалась до чего-то важного и снова прервала молчание:

— Пожалуй, не стала бы: любая информация о возможностях Одаренного — это оружие. А добровольно вручать его в руки того, кому нет оснований доверять, как самому себе — самоубийство. Кроме того, я, скорее всего, не захотела бы изображать дрессированную собачку, готовую выполнить любую команду дрессировщика. Но, в то же самое время, могла бы переиграть свое решение. К примеру, получив веские основания доверять непонятной тетке, невесть с чего согласившейся меня подстраховать, весь вечер проверявшей наши реакции на всевозможные раздражители, а с раннего утра навязавшей свою компанию еще и в традиционном заплыве к черту на рога…

Я согласно кивнул и почувствовал, что зверски проголодался. Поэтому оглянулся, оценил расстояние до берега, решил, что пора разворачиваться, привычно изобразил соответствующий жест и мысленно усмехнулся: мои, не задумываясь, выполнили команду, а «не моя» продолжила плыть в том же направлении. Пришлось дублировать команду голосом.

Княжна не стала кочевряжиться и шустренько заняла прежнее место в строю. А потом задала неожиданный вопрос:

— Почему я ушла из армии, знаете?

Я пожал плечами:

— Углубленно не интересовались, а верить слухам — последнее дело.