Чернолунье

Слезы навернулись у мальчика, но он не отвернулся, не мог даже пальцем пошевелить. Мужчина тряс его за руку и неистово кричал, брызжа слюной:

– Почему?! Почему она?! Лучше бы ты умер вместо неё! ЛУЧШЕ БЫ ТЫ УМЕР ВМЕСТО НЕЁ!

Как замкнувший механизм повторял он одно и то же. Герцог продолжал удерживать мальчика стальной хваткой и кричать, кричать и кричать, выплескивая своё отчаяние.

Слезы бежали по лицу ребёнка, он едва сдерживался, чтобы не зарыдать во весь голос. И не выдержал – закричал.

В комнату ворвалась стража. Они ещё долго пытались отцепить сумасшедшего старика от мальчишки.

В его ушах ещё стоял яростный крик, преисполненный отчаянья:

«Лучше бы ты умер вместо неё!»

Ⅰ

Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Хадар

Дай проснулся в холодном поту. Рубашка прилипла к телу, он быстро и тяжело дышал. В очередной раз поймал себя на мысли, что лихорадочно повторяет: «Это всего лишь сон. Это всего лишь сон. Это…».

Тряхнув головой, Даймонд привстал с кровати и окинул комнату тяжёлым взглядом, нехотя принимая – всё вчерашнее ему не привиделось.

После того как он вместе с Лилит выехал из Краза, долго им трястись в грузовых отсеках не пришлось. Поезд совсем скоро затормозил возле станции в одном небольшом городке под названием Хадар. Оказалось, что дальше он не может проехать, потому что кто-то подорвал рельсы возле следующего города. Всё движение перекрыли, и на восстановление железной дороги уйдёт минимум два дня.

Дай догадывался, кто был всему причиной, но решил не озвучивать свои мысли при всех.

Тогда они с Лилит направились в ближайший трактир.

– Остался только один одноместный номер, – объявил грузный мужчина за стойкой, когда Дай попросил дать им два номера.

– И что совсем нельзя ничего сделать? – обречённо спросил он.

– Могу принести в номер запасную кровать со склада. Уж извините – только так. Из-за того происшествия вся гостиница переполнена.

Дай перевёл усталый взгляд на Лилит. Она пожала плечами мол: «ничего не поделаешь». Она тоже выглядела сильно уставшей и помятой; недовольства и запал куда-то пропали.

– И сколько же обойдётся эта дополнительная услуга? – подозрительно сощурилась она, глядя на хозяина трактира.

– Всего-то пол серебряника, – небрежно кинул он Даю.

Дай уже полез во внутренний нагрудный карман, чтобы достать деньги (самоцветы), но Лилит схватила его за руку.

– Да за такую цену можно три дня жить в этой захудалой гостинице! – возмутилась она, ударив ладонью по стойке. – Кого ты пытаешься провести! Думаешь если не местные, то мира не видавшие? Говори настоящую цену, пока я не подняла всех жильцов гостиницы и не рассказала, как ты всех их надурил на деньги!

Хозяин заскрипел зубами.

– Ладно, – процедил он в полголоса. – Насколько вы останетесь?

– На… – начал Дай, но Лилит его перебила.

– Пока что на сутки, а днем посмотрим, что по продлению, – она самодовольно ухмыльнулась, глядя на взбешённого хозяина трактира. Но спорить он не стал, вместо этого распорядился, чтобы в комнату поставили ещё одну кровать.

– Итааак, – протянула девчонка. – Сколько с меня?

– За двоих двадцать пять медяков.

– А-а-а, – отчеканила она, покачав указательным пальцем. – Я просила настоящую цену.

Мужчина покраснел от злости.

– Двадцать! Всё! И не монетой меньше!

– Так-то лучше!

Лилит высыпала на стойку две монеты ценой по десять медяков. И протянула хозяину раскрытую ладонь. Он ворчал и чертыхался, но всё же дал ключ от номера.

Когда они подходили к лестнице Лилит шепнула Даю:

– Прибереги свои камешки для других времён, – и хлопнула его по нагрудному карману, – в подобных местах опасно расплачиваться крупной валютой.

Комната оказалась самой обычной, даже обоев не было. Голые деревянные стены, простые кровати по разные стороны друг напротив друга, полинявшее постельное бельё, что-то похожее на умывальник с зеркалом у стены возле входа.

Лилит скинула накидку на спинку единственного стула, туда же отправился фрак.

– Раздеваться полностью не собираюсь, – холодно объявила она и, расправившись с сапогами, залезла под одеяло с головой.

– Очень надо, – раздражённо буркнул Дай и поступил так же. Разделся до рубашки и штанов и, отвернувшись к стене, укрылся одеялом. Юноша и сам не успел заметить, как веки сомкнулись, и он уснул.

Дай встал с кровати и увидел, что соседняя койка пуста. Он ненароком решил, что Лилит сбежала, ограбив его, но, проверив карманы сюртука, обнаружил: самоцветы на месте.

«Значит, не сбежала», – заключил он и подошёл к умывальнику с пыльным зеркальцем.

Дай наполнил миску прохладной водой и, окунув туда ладони, с удовольствием умылся. Голова болела, как после похмелья, – последствие возвращающихся воспоминаний.

Дай посмотрел в зеркало. На него уставился хмурый, уставший юноша. Мешки проступили под глазами так, будто он совсем не спал. Капельки воды стекали с подбородка на рубашку. Дай посмотрел в свои глаза – взгляд ожесточился.

– Лучше бы ты умер вместо неё, – уничижительно прошептал он.