Чему быть, того не миновать

— Попридержите коней, хлопцы, чай не с врагами говорите, — вмешался Верманд. — Рыцари юны, вот только с мечом обращаются лучше любого из вас и уж в беде не бросают, клянусь честью. Если бы не они, меня бы тут сейчас не было. Мы все выложились насколько смогли, ищите виноватых? Они уже мертвы. Хотите выпустить пар, ну так займитесь делом — привезите тела павших для погребения, пока их звери не погрызли, ясно?

— Да ясно-то ясно, вот только до их приезда парни были живы, а теперь нет, — ответил один из солдат.

— В битвах люди умирают, сынок, не знал? Тут за частоколом суровый мир, слыхивал про такой? Советую как-нибудь взглянуть.

— Кай Верманд нуждается в лечении, пошлите за знахарем, немедленно, — спешиваясь сказал Леон, чтобы прекратить перепалку, в которую начал влезать и старый рыцарь.

— Тебе бы и самому показаться, — подсказал Готфрид.

— Если знахарь один, то только после Верманда.

— Сколько их было? На вас ведь Атабы напали, верно? — поинтересовался один из солдат.

— Трое, — ответил Готфрид.

— Трое скотоложцев поубивали шестерых и двоих ранили? Вы что там пьяны были или все дружно решили поссать пойти? — возмутился солдат.

— Умный самый? Сыскался пустомеля, ты сам-то поди атабов только вагусов и видал, да? Племенные вообще озверевшие, ты не знаешь, как эти сучьи выродки дерутся!

Бранящиеся и негодующие сменили цель, переключившись друг на друга: одни считали, что такое количество потерь в битве против троих недопустимо, другие утверждали, что выжившим еще повезло, что они отбились. Исаак прошел вглубь лагеря, уселся у костра и молча смотрел в пламя. По вечерам, в конце своей дневной смены Афиней любил сменить меч на лютню и пел у костра. Солдаты с удовольствием слушали его, а кто и подпевал. Однако в этот вечер сидящих у костра ожидал угрюмый треск дров и только. Эквилары, молодые и старый, пользуясь привилегией раненных и вымотанных битвой, поднялись на небесный ярус в грузовом подъемнике. Роже встретил их с деланно безразличным лицом, когда Леон сообщил ему дурные вести.

— Я дал вам восемь моих людей, среди которых была моя лучшая разведчица, а вы возвращаете мне старика и помешенного на звездной пыли кулему? К тому же, вы ничего не узнали, только чуть не погибли сами. — Роже покачал головой, не скрывая полного разочарования и раздражения.

— Значит вы признаете, что дали нам не самых лучших своих людей? — тут же парировал Готфрид.

— Ивельетта была лучшей разведчицей, это правда, остальные оболтусы! — капитан гарнизона недовольно отмахнулся.

— Быть может будь у нас шесть умелых мечников, все сложилось иначе! Верманда я не считаю, раз уж этот рыцарь дожил до седины, значит что-то, да и может. — продолжал Готфрид.

— Не стоит спорить, Готфрид, я согласен, что это целиком моя вина. Я попросил отряд и сам выбрал количество людей, вся эта вылазка моя инициатива. — признался Леон.

«Боги, ну нельзя же быть настолько честным во всем! Так тебе сядут на шею и сделают козлом отпущения!» — запротестовал Готфрид, но лишь в мыслях.

— Вот как, — Роже задумчиво потрепал бороду. — Я хочу, чтобы завтра же утром вы покинули мой гарнизон и больше сюда не заявлялись. От вас одни беды, то, что нужно Гидеону вы уже узнали. — капитан развернулся и ушел, предоставив юных рыцарей самим себе.

Готфрид не мог смотреть на то как терзает себя виной Леон.

— Слушай, хватит себя изводить? Да, ты организовал эту вылазку, но Роже подсунул нам не опытных воинов, ты же понимаешь это, верно?

— Опытные, не опытные, эти люди погибли, — из-за меня.

— Ты слышал старика, он ведь дело говорит, когда разговор ведется на мечах, — люди гибнут, никуда от этого не деться. Вспомни осаду Дырявого Кита, ее возглавлял Гуго и его рыцари, ты там был и все сам видел. Гуго блестящий мечник и тактик, но даже тогда погибло не мало людей под его началом. Будь Джек трижды хорош как Гуго его опыт и умения не защитили бы от стрелы как защитил бы хороший доспех, которого у него не было. Это твой первый опыт командования, он горький как скисшее вино, но эту чашу нужно выпить до дна, чтобы начать привыкать к ее вкусу.

В голове Леона эхом прозвучали далекие слова Гуго Войда: «Доспехи рыцаря — это грань между жизнью и смертью и чем прочнее эта грань, тем дольше вы проживете. Заботьтесь о своих доспехах и не пренебрегайте ими. Сотни воинов опытнее любого из нас с вами, лежат в земле просто потому, что в роковой час между их жизнью и смертью не было прочной грани».

— Ты бы справился лучше меня.

— Да ни хрена бы я не справился! Я такой умный, когда спокоен, а в бою мои мысли путаются, я не могу сохранять самообладание как ты и не знаю, как тебе это удается. Надеюсь, со временем пойму или перейму это у тебя, лев.

— Спасибо, спасибо за поддержку, мой друг! — Леон крепко обнял Готфрида, тронутый его словами.