Человечики

Перед глазами начинает все плыть, когда увиденное кажется необычным. Первый же шаг камни на дорожке встретили раздраженно, будто пытаясь уйти от прикосновений ног, выгибались, уходя в землю. Дома оборачивались и смотрели на меня окошками, щурясь и нервно кряхтя. Ох уж этот таинственный город, всех ли ты сводишь с ума? Я подумал спросить у них сразу только то, что мне нужно, но испугался и шел себе прямо, стараясь наступать как можно нежнее. Так я дошел до той самой реки, чьи воды изумрудного цвета стояли под одним из мостов.

Плюхнуться в воду

Разбежавшись с моста

Тасуя колоду

Не видеть хвоста

Грохнуться в землю

В гранитный настил

Руби эту петлю

Пока не поплыл

Хватайся за воздух

Тяни в себя крик

Ржавые гвозди

Рисуют твой лик

В панике неведения всегда горит свет. То виден маяк в суматошной пучине. Обдумывая планы поисков, я снова и снова пытался побороть в себе желание угадать свой фонарь в бесчисленном множестве тех, что стояли вдоль по аллее. Он мог бы стоять и тут, будь он не моим, но я знал, что один из этих вдруг унесет меня совсем не туда. Знаю, что вы вовсе того не хотите, совсем не нужен я вам. Простите меня, что я тут не ради вас, хоть вам этого не было нужно.

Улицы бегали вокруг моей головы, будто следуя за моим шествием. В общей суматохе, как ни странно, города, в котором ни кого нет, я вовсе не чувствовал страха. Погодя на маленьком мостике, по самому центру, я вдруг понял: «здесь никогда не дует ветер». Абсолютная тишина, что не тревожит и не пугает. В тишине всегда есть сила, она дает ее, обязательно требуя нечто взамен. Крик души исходящий воплем наружу. Иначе ее не услышать. На миг даже фонари вылетели из головы. Но я снова вспомнил, мне даже стало как-то неловко. Долго, видимо, нельзя стоять в тишине. Надо идти.

Дома и мосты, узкие улочки, грудой стоят один к одному. Я шел уже долго, а кругом все тоже, что и всегда, скучный надо признать город. Так можно сойти с ума. Я здесь постоянно норовлю с него сойти, но пока не выходит. Впервые воспоминания нахлынули здесь сами собой. Я вспомнил, как пытался выстроить хоть что-то в сплошной пустоте, а у меня все ни как не выходило. Эта мысль меня приободрила. Дома стали отличаться один от другого, глиняные, из камня слегка покрытого мхом, деревянные, большие и малые. Стоило обратить чуточку внимания, как каждый из них постарался выделиться один от другого. Казавшаяся бесконечность, понемногу рассеивалась с бакалеями улочек, лестницами на порогах реки. Я подошел к берегу, сел и погрузил ноги в воду. Вода была теплой, так что ее почти и не чутно. Река казалась не настоящей, чувство было такое, будто мои ноги просто укрыты в большое синее одеяло. Я потянулся рукой, как вода вдруг стала прозрачной, и мне захотелось спать. Только не здесь, не хватало мне еще рухнуть в реку, да и фонарь найти надо. Я встал и направился в сторону от реки. Должно быть, где то в этом городе есть парк и уютная скамейка, чтобы пережить ночь.

Какая к черту ночь? Ведь их не бывает здесь просто так, а ночь от того лишь, что хочется спать. Нужно срочно искать парк. Он обязательно есть, подумал я. Я вспомнил, как попал сюда и побежал со всех ног, чтобы вернуться. Преодолевая сон, и не успев отчаяться, когда силы подходили к концу, я увидел то, ради чего пришел в этот город. У самого входа в огромный зеленый парк стояла скамейка, а над ней, склонив голову, возвышался сутулый фонарь.

Без снов и взглядов на прошедшую ночь

Несет меня голос по линии прочь

Только б проснуться в открытых глазах

Обратно вернуться не запутавшись в снах

Как жутко тянется время, когда очень ждешь. Есть ли оно вообще – наше время, которое мы делим, пытаемся остановить или хотя бы измерить, есть, наверное, лишь события, которые идут одно за другим, так долго, как только они этого захотят. Лишь бы оказаться там. Не напороться снова на унылые чаши под небосводом сплошных закатов. Не очутится в немом городке живых улиц, и наконец, не увидеть старика, хоть мне и жаль. О том, что не могу остаться на месте, я знал так же отчетливо, как видел этот фонарь. Вернее, чем самый настоящий фонарь. Вот только бы обратно.

Открыв глаза, передо мной была самая унылая картина, какую я помню. Сплошь белый цвет. Словно поволокой окутало глаза, и я даже боялся обернуться, но после почувствовал, что всего лишь лежу и, наверное, не все так уж страшно. Я ожидал всего на свете, когда открою глаза, а их придется открывать снова. Повернув голову чуть на бок, мне стало легче. Это было всего лишь облако. Я поднялся на ноги и взревел от счастья. Боже мой, я снова дома. И теперь события снова идут как попало, а мне так хочется увидеть друзей.

Мне жутко от своих снов, особенно когда я не сплю, а здесь такое бывает. Сами видели. Хорошо, что это случается лишь на время. Я снова их вижу, прижавшись спиной к огромному дубу, сидит Боб, а на его руках мистер Вульф. Бедняги мои, как же вы со мной живете.

– Без тебя стало бы скучно. – крикнул Боб от своего дуба.

– Я все это вслух, что ли… – прервавшись, произнес я.

– Ты просто очень долго спал.

– Простите меня, я не хотел…