Чейзер

Предрассветный воздух казался серым и пах мхом; из домика слева доносился раскатистый храп. Лайза огляделась.

Когда же прибудет группа?

– Не переживайте, здесь нас не найдут. У нас отличная система безопасности…

Точно.

– …мы тщательно следим за тем, чтобы Комиссия нас не накрыла.

Поздно, ребятки, поздно.

– И как вы это делаете?

Главарь положил руки на кобуру, взглянул на нее из-под неровной спадающей на лоб челки:

– У нас свои методы.

– А-а-а…

– А вы почему решили этим заняться?

Она напряглась – начались те самые расспросы, о которых предупреждала Комиссия. Опасные расспросы, каверзные. Нужно продержаться до приезда группы, протянуть время. Желательно по-умному.

– Обычным дизайном на жизнь много не заработать. Я пыталась.

– Что именно рисовали?

– Сначала просто объемные модельки, потом интерьеры.

– Долго?

– Долго.

– А как дошли до голограмм?

– Однажды друг подкинул программку, меня заинтересовало.

– А где взяли первый оригинал?

В памяти тут же всплыли заученные ответы, что ее просили повторить несколько раз. Оступишься – заподозрят, а там церемониться не будут. Лайза скрестила пальцы в кармане куртки, прикинулась, что разглядывает ближайший сарай, наткнулась взглядом на перевернутое ведро и зевнула.

– Первую печать я скопировала прямо с бумаги. У друга была повестка явиться в суд. Я ее рассматривала и воссоздавала мелочь за мелочью. Модели у меня не было.

– Зачем это вам было надо?

Напускная сонливость тут же соскользнула прочь – Лайза ответила предельно жестко.

– Деньги. Я знала, что однажды найду тех, кто будет готов за это платить.

– Мы первые, с кем вы связались?

– Нет. До этого я работала с Малышом Барнсом.

Проводник восхищенно присвистнул и незаметно убрал руку с кобуры.

– Так вот что за спеца он так тщательно прикрывал! А я еще тогда подумал, наверное, баба…

Создатель, как хорошо, что ее научили нужным ответам! Не разговор, а минное поле – поставишь ногу не туда и пиши пропало.

Ну, где же Мак? Где все? Почему их нет до сих пор? А то она тут договорится до чего-нибудь нехорошего.

– …вот ведь пройдоха! Я даже просил его нам тебя продать. Ничего, что на «ты»? – неряшливый мужик повеселел. – А он все: «Да нет у тебя таких денег!» Теперь точно вижу, что нет – такие женщины бесценны!

Лайзе все меньше нравились обильно потекшие в ее сторону комплименты. Слишком хрупкий под ногами лед – сойти бы.

Мак, ну где же ты?

Его взгляд она чувствовала без перерыва – настойчивый, сверлящий. На лице застыла фальшивая улыбка, вторившая неприятным смешкам проводника, чьего имени она до сих пор не знала.

– А вас как зовут?

– А Малыш никогда не говорил обо мне?

Лайза осеклась, ответила осторожно.

– Я просто… чтобы убедиться.

– Да Кей Ларвин я, милочка. Твой новый босс.

Она хотела ответить что-то льстиво-приятное, мол, приятно познакомиться, конечно же, много о вас слышала, но не успела – звуки выстрелов они услышали одновременно.

И тут же закрутилось.

Если раньше казалось, что время задремало, слиплось в единый комок и прекратило ход, то теперь оно понеслось со скоростью наступившего на осиное гнездо жеребца. Крики, стрельба, гомон… Лицо стоящего напротив Кея моментально превратилось в гримасу ненависти, рука потянулась к пистолету.

– Ты привела?! Ты?! – хрипел он, брызгая слюной. – Я знал!!! Сучка! Чувствовал…

Она метнулась в сторону, но куртку и лицо все равно забрызгало его кровью; куда попали, не смотрела – боялась, что зрелище въестся на всю оставшуюся жизнь. Только услышала, как упало за спиной тело, и бросилась к кустам, к ближайшей чаще.

Все смешалось воедино: громкие выкрики, написанная на сонных лицах паника – из домов повыскакивали прямо в трусах, – выпученные в безумии глаза…

Лайза нырнула в густые заросли, оцарапала веткой щеку, подвернула лодыжку. Ойкнула, поскользнулась на сыром мхе, с размаху уселась на пятую точку и поехала на ней, собирая хвою и шишки, вниз, к берегу небольшой речушки. Остановилась, набрав полные ботинки воды и грязи, спешно отползла под навес из корней, свернулась там в комок и накрыла голову руками.

* * *

– В меня стреляя-я-яли!

– Не в тебя – в главаря.

– Я попу отбила! Свалилась прямо на нее!

– Залечим.

– И щеку расцарапала!

– Тоже исправим.

– И напугалась!

– Ну, я же пришел?

Да, он действительно пришел. Нашел ее под корнями – грязную, напуганную, дрожащую, – вытащил, как трясущегося в панике щенка, на руках донес до машины. А там не удержался, прижал так крепко, что едва не задушил. Поцеловал уже позже, когда «надержался», долго гладил по волосам, сжимал затылок и все не верил, что «вот оно»…

А теперь вез домой.

Потому что все закончилось.

Лайза дрожала и канючила без перерыва, но Мак понимал – это стресс. Так иногда реагируют.

– У меня в ботинках столько грязи… видишь? Как теперь отмыть? По колено, видишь?

Голос тоненький, расстроенный, глаза большие.

– Вижу.

– А еще я лодыжку подвернула.

– Сильно?

Пауза.

– Не знаю… И ладошки расцарапала.

– Лично зацелую.

Она на минуту притихла, немного успокоилась. Затем взглянула на него ясными наивными глазами и спросила:

– А ты кольцо не привез?

Вот дьяволенок! Мак взревел:

– Прямо сюда?!

– А чего такого…