Чаша бытия

М и х а й л о в н а (подхватывает, играя). Да ну? Надо было получше глядеть, когда мужа выбирала.

Т а м а р а. Неужели я и с седой головой все буду про любовь мечтать?! У меня детей двое, мне есть чему себя отдать!

М и х а й л о в н а. Слушай, Тамар, у тебя ведь еще Иван, муж. Ведь он от тебя сбежит! Ты не обижайся.

Т а м а р а. Он? От меня? Да пускай. Деньги все равно платить обязан.

М и х а й л о в н а. Ой-ой-ой, скука какая. (Вале.) Не верь ей, не поддавайся.

Т а м а р а. Была любовь, была, не скрою. А теперь — жизнь! Да вот я ее (показывает на Валю) больше вижу, чем Ивана.

М и х а й л о в н а. Уж очень ты суха, мать.

Т а м а р а. Конечно, что тебе на старости лет не побаловаться: без детей, без родителей — гуляй, казак, никаких забот.

М и х а й л о в н а. Валентина, замечаешь? У нас с тобой одна линия: меня всегда попрекали, что замуж поздно вышла, теперь — что детей нет. А тебя — что ребенок без отца, что с мужем развелась. А еще раз выйдешь, обязательно скажут: эгоистка, ребенка не пожалела. Вот она — первая!

Т а м а р а. А неужели не скажу? (Крутит ручку машинки.) Ой, ну что с вами делать, с женщинами! Ну вот сколько я знаю, все одно и то же, одно и то же! Опыт-то какой-то должен быть?! Жизнь вас чему-то учит? Или нет?

М и х а й л о в н а. А ты нам не сочувствуй. У тебя один опыт, у нас — другой. Верно, Валентина?

Т а м а р а. Ха-ха-ха, не надейтесь. Все одинаковое! Чего напрасно-то выделяться? Рукав оторвала, сумасшедшая. Хорошо еще — по шву. Совсем голову потеряла.

В а л я. Михайловна, а можно верить мужчинам?

М и х а й л о в н а. А это смотря какой мужчина, к чему расположен. Толику — можно.

В а л я. Да Толик ни при чем. А почему ему можно?

Т а м а р а. Она останавливать, конечно, не будет!

М и х а й л о в н а. А ты что, про него плохое знаешь?

Т а м а р а. Ничего не знаю, а жизнь за себя говорит. По-твоему, бросайся, ломай голову — все хорошо.

М и х а й л о в н а. А везде риск. А тут, на воде сидим — не рискуем? (Вале.) Доверяй, доверяй, не сомневайся.

Т а м а р а. А если не сложится?!

М и х а й л о в н а. А это от нее зависит — она кузнец своего счастья.

Т а м а р а. Ой, надоела…

В а л я. Не права ты, Михайловна. Что от нас зависит?

М и х а й л о в н а. Да все. (Тамаре.) Чего ты смотришь? Все! Местком тебе не поможет, не жди.

Т а м а р а. А отец?! Ему опять переживать? Один развод! Второй развод или там не развод, уж теперь нельзя сказать что!

М и х а й л о в н а. А ты зачем ее пугаешь? Какой твой интерес?

Т а м а р а. Такой. Нерасписанные — раз… А ребенок?! Валюшка маленькая. А где жить?! А народ?! Мнение общественное? А как вернуться?! С какими глазами?

М и х а й л о в н а (машет на нее руками). Да сидите. Сидите! Курицы мокрые. Кому вы нужны?! Ну?!

Т а м а р а. А чего ты меня спрашиваешь? Я, между прочим, еще замужем.

М и х а й л о в н а. Ага! Слыхала, Валентина? Отмежевывается! Вот так-то. Ну, мои горькие, я на вахте, на дежурстве — пошла я от вас. (Вале, интимно.) Видишь, человек хороший — держись. Борись, действуй. А если он никто да ты никто, ну и выйдет… ништо. И винить будет некого. (Пошла вниз по лестнице.) Все равно некого!

В а л я. Поеду. Рано мне спать!

Палуба. Помещение кассы. У открытого окошка — В а л я. Здесь же, у притолоки, стоит  С е м е н е н к о. Он курит, выдыхая дым к потолку — из уважения к даме.

В а л я (в сторону окошка кассы). Три тридцать.

М у ж с к о й  г о л о с. Тридцать?!

В а л я. Три рубля и тридцать копеек.

С е м е н е н к о (приоткрыв дверь, выглядывает наружу). Командировочный.

В а л я. Испугался. Все, что ль?

С е м е н е н к о. Пока все, отдыхай. (Деликатно берет Валю за руку, глядит на ее часы.) На «Льве Толстом» моя Татьяна теперь в буфете. Заказывай, чего взять — для тебя, для твоей Валюшки.

В а л я. Это какая Татьяна?

С е м е н е н к о. У меня на турбазе была поварихой.

В а л я. Как она теперь? У нее тоже девочка…

С е м е н е н к о. Живет! В порядке. С моей легкой руки.

В а л я. Вот, Семененко, а я сижу. Как привязанная.

С е м е н е н к о. А чем тебе здесь плохо?! (Предостерегающе.) Валюша! Тебе неплохо.

В а л я. Да я не жалуюсь.

С е м е н е н к о (загибая пальцы на руке Вали). А — дом и работа вместе. Б — отпуск три месяца. В — красота, какую редко где встретишь, будем говорить прямо. Г — перспектива. И Д — я рядом. Если что. Тоже важно.

В а л я. Да все нормально, все о’кей.

С е м е н е н к о. Все-все?

В а л я. Все-все. (Улыбаясь.) А ты… пожалеть пришел?

С е м е н е н к о. А разве это плохо?

В а л я. Спасибо, не надо.

С е м е н е н к о. Ты мне улыбаешься?

В а л я. У меня сегодня настроение, Семененко. Живу хорошо.

С е м е н е н к о. А должна — еще лучше.