Чаша Асклепия (СИ)

В общем — не рассказал. А на следующий день и забыл о происшествии, выкинул из головы, ведь так много интересного для подростка в лесу, на природе, без взрослых.

Они загорали на ещё жарком солнце, плескались в почти ледяной воде, собирали какие-то поздние ягоды, Веня даже не помнил их названия.

А потом… Потом случилось страшное. Они купались и ныряли, когда Веня зацепился ногой за что-то скользкое и ужасное. Когда он попытался выбраться, это что-то только сильнее сжало его лодыжку.

Первая мысль была о водяном чудовище, тут же навалилась паника. Накрыла с головой плотным непроницаемым одеялом. Как сквозь вату Веня услышал, как-то истошно кричит рядом.

Что было потом, Веня практически не помнил. Он боролся с чудовищем и проигрывал ему, он захлёбывался и терял сознание, когда чьи-то сильные руки рванули его вверх, но чудище было тоже сильно, оно не хотело отпускать свою добычу. Руки исчезли с плеч Веньки, он в отчаянье забился, пытаясь ухватиться за ускользающую надежду на спасение…

Потом какая-то борьба под водой: то ли Веньки со спасителем, то ли спасителя с чудовищем… Потом вязкая, душная субстанция разрывала лёгкие, сознание ускользало, перед глазами пролетела вся жизнь — и всё погасло…

Очнулся Венька на кромке воды, кто-то изо всех сил бил его по груди. Венька закашлялся, и его вывернуло озёрной водой и поздним завтраком… Лёгкие сипели и хрипели от такого вкусного, но чудовищно болезненного кислорода, горло будто продрали наждачкой.

Он сел на песке и огляделся: рядом прыгал только самый младший участник похода Юраська.

— Где все?.. — голос был чужой, воздух с трудом прорывался сквозь связки. — Что случилось?

— Стас и ребята Костика ищут, вы в какой-то сетке запутались, вроде как для ловли рыбы… Только откуда она здесь?.. — Юраська явно был раздосадован, что его с собой на спасательную операцию не взяли. — Тебя Стасик притащил, ты ногой в сетке запутался, он спас тебя… Велел искусственное дыхание делать, как в школе учили. А сам за Костиком полез… — Юраська тревожно оглядел озеро. — Только не видно что-то их…

— Спасателей надо вызвать, — проскрипел Венька и с трудом поднялся на ноги.

Парнишка махнул рукой:

— Вызвали уже…

На Веню навалилась страшная слабость, он опять сел на песок и безучастно склонил голову…

Вскоре прилетели спасатели. Веня попал в больницу, где провалялся три дня, за которые Стасик ни разу не пришёл его навестить.

Когда Веня, удручённый и недоумевающий, вернулся домой, то бабушка, вздыхая и всхлипывая, рассказала ему, что Стасик до сих пор в больнице с воспалением лёгких. Но организм молодой, сильный, он уже идёт на поправку.

Тогда же он и узнал, что произошло на озере.

Тех браконьеров поймали, но они сумели сбросить свои сети, и подводные течения приволокли лёгкие сетчатые полотнища в озеро.

Там в них и запутались Веня и Костик. Обоих спас Стас, не один, конечно, но смог организовать ребят, не растерялся, и все остались живы.

Стаса хотели показать по местному каналу головидения, но он упорно отказывался от встреч с репортёрами. Как он позже объяснил Вене:

— Я сам виноват, что так вышло, надо было всё проверить. Я был в ответе за вас.

Как ни странно, но такого же мнения был и отец Стаса, и вместо похвал и наград Стасу два месяца не разрешали выходить из дома. Он стоически перенёс наказание, лишь вздыхал и упрямо хмурился.

А у браконьеров оказались хорошие адвокаты и слабые улики, ведь никто не видел, как они ставили сети…

Вениамин Игнатьевич тряхнул головой, выныривая из воспоминаний о золотых школьных денёчках, и досадливо поморщился. Стасик — вечный герой.

========== Глава 2 ==========

На кухню заполз новенький робот-уборщик, на секунду замер, сканируя помещение, и недовольно хрюкнул, заметив столь явное нарушение порядка.

Вениамин Игнатьевич усмехнулся: ему иногда казалось, что тупая жестянка разумна. Или, как говорили в СМИ, «сорвана», но среди коллег бытовало другое определение — homo vivit, живой, с изрядной долей врачебного цинизма.

О homo vivit Вениамин Игнатьевич слышал много, более того — кое-что видел. В определённых медицинских и околомедицинских кругах практиковалось одно довольно забавное развлечение. Приглашали туда только избранных, предварительно прошедших что-то вроде своеобразного кастинга или негласной проверки.

Вениамина Игнатьевича тоже не раз приглашали на закрытые показы, вернее медицинские спектакли. Последний раз — совсем недавно.

Коллега писал научную монографию на тему «Феномен боли, или Предел возможностей человеческого мозга» и решил продемонстрировать сотоварищам по цеху лабораторные материалы.

Вениамин Игнатьевич прикрыл глаза и чуть улыбнулся: в тот раз представление подарило несколько довольно приятных моментов, тем более экземпляр был хорош. Русоволосый, сероглазый и рост такой, подходящий!

Стоило представить на месте подопытного Стасика, и препарирование «сорванного» киборга без наркоза приобретало особую остроту, доставляя довольно… пикантные ощущения.

Сам Вениамин Игнатьевич в операции участия не принимал, хреновый из него был хирург, но посмотрел с удовольствием!