Час Самайна

Общими усилиями накрыли на стол. Хозяйка достала к чаю банку вишневого варенья и немного хлеба. Мне было крайне не­удобно, поскольку за дорогу полностью поиздержалась и ничего не могла ей предложить. Но голод не тетка, и вскоре я с удоволь­ствием пила настоящий чай, ела серый хлеб с душистым ва­реньем. 

— Как немцы, не притесняют?—Я старалась сама задавать вопросы, чтобы хозяйка не вздумала расспрашивать об Одессе. 

— Немцы? Нет. Хоть какой-то порядок установился после всего этого кошмара. Конечно, неприятно, что германские сапоги топчут нашу землю, но... Я думаю и надеюсь, что это временно. Официальная власть у генерала... гетмана Скоропадского, которого избрали на Хлеборобском конгрессе. На вид он очень представительный и важный. По крайней мере, лучше этих выскочек        — Голубовича, Ткаченко и прочих. Винниченко, конечно, не в счет. Очень умный политик, профессор, глава Украинского Национального Союза... Скоропадский снова ввел Винниченко в правительство. Это хороший знак. 

— Так чего вы боитесь, Ольга Илларионовна? 

— Вы не представляете, что здесь было, когда город взяли большевики под командованием Муравьева... Они учинили страшную расправу над офицерами, которых было много в го­роде. Их легко узнавали по обмундированию. Кого убивали на месте, а многих согнали в Царский парк и там расстреляли. Счет шел на тысячи. Но не только офицеры пострадали. По­гибло много патриотически настроенных молодых людей. Они пали жертвой романтических, националистических настрое­ний, в результате которых обрили головы, оставив «чубы» и «осе­ледцы», следы которых не так легко было уничтожить. На коже оставались светлые пятна, по которым большевики легко узна­вали «гайдамаков». Проводили повальные обыски и, если нахо­дили бумаги о службе в воинских частях Центральной Рады, расстреливали на месте. Расскажите, Мира, а как в Одессе? 

— Ничего хорошего. Все то же, что и здесь. Благодарю за чай, Ольга Илларионовна. Если не возражаете, я хотела бы прилечь — очень устала с дороги. 

— Конечно, Мирочка! Можно мне вас так называть? 

— Как вам будет угодно. 

— Идемте, я вас провожу в комнату. Ночью пока еще не очень холодно, поэтому не топим. Я положила прекрасное пуховое одеяло. Вам будет очень тепло.