Час Самайна

Город оказался большим, впечатляющим, зеленым, хотя уже стояла поздняя осень, и каким-то напуганным. Магазины и лавки работали, на прилавках много такого, о чем в Пите­ре можно только мечтать. Чтобы познакомиться с городом, пошла пешком. Скоро Большая Васильковская перешла в Крещатик. Было воскресенье, на улицах довольно людно. 

Большие, красивые дома стояли по обе стороны улицы, мно­жество деревьев охраняли-обрамляли мостовую, по которой двигались конки, экипажи, автомобили. Не верилось, что это­му городу пришлось многое пережить. 

Прошли несколько гайдамаков, опереточно одетых в широ­кие шаровары, серые жупаны, шапки со шлыками, с кривыми саблями на боку. Рассмотрев их лица, я поняла, что опереткой здесь не пахнет и лучше не попадаться им на пути. Прошла мимо наглухо закрытого здания цирка, а здание городской думы сразу узнала по острому шпилю. В самом конце Крещатика вышла на площадь, как оказалось, называвшуюся Европейской. Здесь начинались центральные парки — Купеческий, Царский, Шато де Флер. С удивлением увидела публику, направляющую­ся туда. Целый день гуляла, знакомилась с городом, побывала на Владимирской горке, откуда открывался замечательный вид на Днепр, прокатилась на трамвае, двигающемся на гору и с горы по рельсам и канату и носящем необычное название «фуникулер». 

Вечером у Ольги Илларионовны меня ждал сюрприз — Яша. Выпили с хозяйкой чаю с вишневым вареньем. Яша так само­забвенно и с юмором рассказывал о своей работе в земледельчес­ком комитете, что я даже поверила, что здесь он только этим и занимается. Потом уединились в его комнатке. 

— Как тебе здесь, привыкаешь? —улыбаясь, спросил он, ког­да я, повисев немного на его шее, дала ему передохнуть. 

— Я сегодня увидела кусочек города! Он прекрасен, и глав­ное — в нем находишься ты! Объясни, зачем весь этот маскарад: сестра из Одессы, Мира? Я там сроду не бывала. Хозяйка расспрашивает, а я не знаю, что отвечать. 

— Так надо. Идет война...

— Какая война? Ведь с немцами мир. 

— Он будет недолго продолжаться. В Германии неспокойно, там назревает революция.

— Так, значит, все, что ты рассказывал за столом... 

— Плод моей фантазии. Ты знаешь, что я здесь не для это­го. У меня очень важная миссия, и я ее выполню.

— А если немцы тебя поймают? 

— Я верю в судьбу. Кроме того, у меня есть амулет, его здесь называют «оберег».

— Какой амулет? 

— Потом расскажу и покажу. Главное, Женя, будь осторож­на. Если после обеда будешь прогуливаться по Крещатику, то ни в коем случае не с правой стороны.

— Почему?