Час пробил

Элеонора не любила слово «состоятельный». В нем было что-то конформистское, человек как будто бы соглашался с тем, что он богат, но хотел подчеркнуть, что еще не настолько, чтобы утратить всяческое представление о приличиях. Элеонора знала, что о ней вряд ли кому-либо и когда-либо придется говорить, что она женщина состоятельная, и от этого стало и грустно, и смешно. Грустно потому, что лишние деньги не мешают, а смешно потому, что ни от кого не веет такой смертной скукой, как от людей состоятельных. Не из-за того, что веселье — привилегия бедняков, вовсе нет, а скорее потому, что для людей с подлинными проблемами ничто не оказывается более ценным подспорьем в борьбе за жизнь, чем чувство юмора. Причем, чувство юмора высшей пробы, когда человек обретает способность смеяться не только над, другими, но и прежде всего над собой. А вместе с исчезновением проблем часто бесследно исчезает чувство юмора.

Барнс поднялся, прошелся по комнате. Элеонора посмотрела на ноги, вспомнила дырку на чулке, обнаруженную в самый неподходящий момент — в тот вечер, когда надумал прийти Джерри. Он, конечно, ничего не заметил, в нем есть что-то от молодого петушка, вроде кичливого фазана, любит покрасоваться: знает, что пользуется успехом у женщин. Впрочем, такт ему не изменяет, всегда учтив, но с небольшим нажимом, постепенно усиливающимся. А потом — внезапная потеря интереса к партнерше. Точь-в- точь, как сейчас это проделал Барнс. Вдруг утратил интерес к гостье. Тоже тактика, чтобы она растерялась, почувствовала себя неуютно. Недурно придумал Барнс, одно не учел: опа это уже проходила, — спасибо Джерри, он преподнес ей уроки мужского маневрирования.

На самом деле ее интересовал, вернее преследовал, одип вопрос: «Зачем про чертовщину? Что он хотел? Запугать? Вряд ли. Скорее, запутать, сбить с толку, воспользоваться присущей женщинам робостью, особенно когда дело доходит до сверхъестественного. А может, просто рассчитывал узнать ее поближе? А как узнаешь, если не понаблюдать реакцию человека в конкретном разговоре? Например, про колдунов. Чтобы заставить поддерживать беседу, как-то отозваться, показать свое отношение к окружающему миру, болтовня о колдунах ничуть не хуже любой другой».

Барнс же думал: «Черт подери, как трудно понять человека, особенно женщину, которая почти все время молчит или отделывается ничего не значащими репликами. Если судить о ней, исходя из того, что видишь, надо признать: хорошенькая, в меру наивная, не очень-то счастливая в личной жизни, из тех, что до гробовой доски мечтают спрятать головку на груди сильного и доброго мужчины, который всю жизнь только и ждал, как бы взять опеку над прелестным и неиспорченным созданием. Но… к тридцати годам создания женского пола должны учитывать: или им вряд ли удастся сохранить неиспорченность, или же сильные и добрые мужчины будут обходить их стороной, боясь неиспорченности, как дьявол крестного знамения».

— Значит, гвинейский леопард после выстрела Лоу исчез, растворился, — невинно заметила Элеонора.

Барйс медленно проследовал на середину комнаты, поднял с пола опавший лепесток розы, провел по кончику носа, кивнул:

— Совершенно верно. Исчез, как облачко за горизонтом.

«Облачко, горизонт, — усмехнулась про себя Элеонора, — но в глазах выражение, никак не вяжущееся с облаками, пропадающими за горизонтом».

— Колдуны, перевоплощаясь, губят, главным образом, членов семьи? Своей семьи? Я правильно поняла? — напирала Элеонора.

— Похоже, — неохотно согласился Барнс п, как бы в свое оправдание, добавил: — Так считают…

— События в комнате Лоу и колдуны, конечно, связаны — кажется, напрашивается такой вывод? — неожиданно уточнила миссис Уайтлоу. — Я должна учесть это неслучайное совпадение?

— Помилуй бог! — Барнс был явно раздосадован. — Помилуй бог! Вы ничего никому не должны. Просто я хотел отвлечь вас после посещения Лоу. Понимаю, вам тяжело. Хотел, чтобы вы поняли — в жизни не все так просто и легко объяснимо. Есть нечто иррациональное, ускользающее, необъяснимое…

— Простите! — перебила Элеонора. — Я догадывалась, что в жизни не все так просто. Возможно, есть нечто иррациональное. Не исключаю. Согласна, мы многого не знаем, но уверена: в случае с мистером Лоу ничего иррационального нет. Скорее, наоборот. Самые обыкновенные побудительные мотивы, вполне человеческие. Начальник вашей полиции мистер Харт ближе к истине. Ни грамма мистики — ив самую точку. Вот его слова: «Если есть преступление, каким бы оно ни казалось на первый взгляд, за редким исключением, ищите деньги! Поскребите как следует, и полезут деньги!» Мне очень понравилось про колдунов и про леопарда, но вариант с деньгами мне ближе и понятнее, если вы не против.

Барнс приуныл, он не смог скрыть разочарования и сразу превратился в пожилого, угасающего мужчину, которого подозревают в склонности к алкоголизму. Он сделал слабую попытку оправдаться, пробормотал нечто вроде: «Вы не так меня поняли.», — потом махнул рукой и энергичным жестом опрокинул в себя содержимое бокала.

ТРЕТИЙ ДЕНЬ ОТДЫХА