Чародей без башни

– Тяжелый выбор, – проворчал он, барабаня пальцами по перилам.

– Ты обо мне вспоминал? – спросила шпионка, тоже поглядывая, как пузыри бурлящей пены поднимаются по трубе.

Синдибум покосился на неё, не поворачивая головы.

– Конечно, – соврал он. – Нам столько всего пришлось пережить. Мы так сблизились за последнее время. Только, – он задумчиво потёр нос, – если разобраться, я о тебе ничего не знаю?

– Я могу рассказать, – улыбнулась Зудочка.

– Ты говоришь даже по-другому, не так, как раньше.

– Пришлось притворяться, – заметила она. – На таких дурочек никто никогда не обращает внимания. Их не воспринимают всерьёз. А очень зря, не все они так глупы, как хотят показаться.

Шпионка взяла Ария под руку и повела по коридору в обратную сторону.

– У меня же хорошо получалось?

– Ещё бы, я даже представить не мог, что тебя послали мегамаги. Даже если бы мне кто-нибудь об этом сказал – ни в жизнь бы не поверил.

– На это и был расчёт. Симон меня многому научил. А началось всё с конкурса: «Самая талантливая волшебница Пегой башни», я выиграла его, попала в Передудль и стала самой талантливой волшебницей Долины. В награду меня взяли на стажировку сами мегамаги.

Синдибума передёрнуло. Какая насмешка судьбы! Если бы тётка не пожалела пяти кнежликов, в Передудль бы отправилась Мара, и кто знает, скорее всего выиграла бы конкурс и стала точно такой же шпионкой.

– Трудно было? – спросил он.

– Поначалу, конечно. Но Симон прекрасный наставник и очень порядочный и добросердечный чародей. Он столькому меня научил, помог поверить в себя и стать настоящей волшебницей.

Арий замешкался, чуть не въехав плечом в угол коридора на повороте.

– Неужели тебе не хотелось вернуться домой?

– А зачем? – вздохнула Зудочка. – У меня никого не осталось.

– Погибли на войне, – пробормотал Синдибум.

– Хуже, – вздохнула она. – Родители не погибли, но вернулись мёртвыми, чужими. Наш верховный маг, я даже не помню, как его зовут, не воевал, и очень боялся, что прославленные ветераны свергнут его с теплого местечка. Поэтому найти для них работу было практически невозможно. Отец старался, ходил по старым знакомым, кто ещё остался жив, но с кнежликами у всех было туго. А мать совсем сдалась и почти не выходила из флигеля.

Они остановились в переплетении коридоров, и Зудочка нервно облизала губы.

– Он не сломался, – наконец выговорила она, – но… в общем… отец нашёл подработку грузчиком, но платили так мало, что на еду для всех не хватало. Поэтому он врал нам, что его подкармливают на складах и все съестное, до последней крошки, отдавал нам.

Она замолчала, и Арий положил ей руку на плечо.

– Через месяц его не стало. Он умер от голода на лестнице рядом с нашим флигелем.

Шпионка передернула плечами.

– Мать ненадолго его пережила. Поэтому, возвращаться мне некуда, – она махнула рукой вокруг. – Это всё, что у меня есть. Теперь это мой дом. Моя семья. А моя работа самое важное, что у меня есть.

– Ты мастер своего дела, – закивал Синдибум, обрадовавшись, что можно перевести тему. – И много ты смогла разведать в Дырявой башне?

– Ты правда хочешь знать? – вздохнула Зудочка. – Поверь, тебе не понравится то, что ты услышишь.

Они свернули в боковой проход, не дойдя до зала с лестницей, и Арий окончательно потерял направление, запутавшись в одинаковых коридорах.

– Я обожаю всякие тайны, – оглянувшись, обронил он.

– Ваш Димитрий готовил свой план больше десяти лет, – начала шпионка. – Он подкупил или запугал высших магов из других башен, собрал и сплотил вокруг себя всех, кто не доволен главенством мегамагов. Он только никак не мог найти талантливого колдуна со способностью к судьбоносной магии.

– Кого, кого? – переспросил Синдибум.

Он отвлёкся, пытаясь запомнить дорогу, и пропустил половину рассказа мимо ушей. А теперь заинтересовано морщил лоб, соображая, что к чему.

– Не все могут заглядывать далеко в будущее, а уж тем более ясно видеть, что нас ждёт дальше, со всеми возможными подробностями, – объяснила Зудочка.

– Я думал, этого вообще никто не может, – сознался Арий.

Шпионка толкнула дверь с неизвестной Синдибуму руной, и они прошли в небольшую уютную комнату с камином, мягкими диванами и низким столиком. Половину стены занимала огромная картина. На фоне дворца в Передудле стоял Симон или Номис. Арий никак не мог понять. Вроде без усов, но в ладони карманные часы на цепочке. Правая половина мантии чёрная, а левая белая. Маска болтается под подбородком, а выражение лица такое, будто нечаянно проглотил огненную улитку.

– Присядь, – предложила Зудочка. – Хочешь чаю с наливкой?

– Главное, без всяких зелий, – криво усмехнулся Арий, прищурившись, поглядывая на портрет.

Даже близнецы не могут быть так похожи, как Симон и Номис. Только один маг, разделённый на тёмную и светлую половины. Как же он решился на такое?