Читаем Быть Иосифом Бродским. Апофеоз одиночества полностью

К слову, воспоминания Бобышева были восприняты в штыки как бродсковедами, так и бродскофэнами, которые исходят из лжепосыла, что гений выше критики и всегда прав. Однако даже Пушкин не утверждает, а вопрошает, совместны ли гений и злодейство. О монструозности гениев достаточно написано и без меня, да и сам Бродский неоднократно и на разные лады – от кокетливо-иронического до самоуничижительного – обзывал себя монстром. Чувство вины никогда не покидало его – скорее на ветхозаветный, пусть и поверхконфессиальный (Jewish guilt), чем на католический (mea culpa) и даже на кальвинистский манер, на который он обычно ссылался, хотя был с кальвинизмом знаком разве что поверхностно. Это было в его природе – все схватывал на лету.

Касаемо dramatis personae, то будучи все художественными натурами, они воспринимали свою драму сквозь литературную призму. В ход шли литературные сравнения. У самого ДБ противостояние любовников описано в духе Достоевского, где ДБ – князь Мышкин, ИБ – Рогожин, а МБ, соответственно – Настасья Филипповна. Друг Бродского с питерских времен, Лев Лосев – Леша Лифшиц, сам литератор, в своей лженаучной и лжеобъективной, а на самом деле ультратенденциозной, с передергами, агиографии ИБ в ЖЗЛ заменяет этот ряд на грибоедовский: ИБ, само собой, – Чацкий, МБ – Софья Фамусова, а ДБ, понятно, – Молчалин. «Выявляется контраст между богатым и сложным интеллектуальным миром Бродского и пошловатым – его соперника, коллизия скорее не из Достоевского, а из Грибоедова, которого Бродский так любил декламировать: «А вы? о Боже мой! кого себе избрали!»

Я бы сказал, пошло обвинять в пошлости Дмитрия Бобышева, талантливого поэта, писателя с отменным вкусом и сложную, страдающую натуру.

Оговорим заодно абсолютное право Софьи Фамусовой, кого любить и кого не любить. Зато мы не имеем никакого права осуждать МБ за то, что она предпочитала ДБ как поэта, как человека и как любовника. Виноваты ли Наталья Николаевна, Любовь Дмитриевна, Анна Андреевна и Марина Павловна, что не любили – соответственно Пушкина, Блока, Гумилева и Бродского? Или Лиля Брик, которая любила своего мужа Осипа Брика и не любила любящего ее любовника – Маяковского?

Прошу прощения за банал, сердцу не прикажешь. Как и другим человеческим органам. Пушкин написал гениальное стихотворение «Нет, я не дорожу мятежным наслаждением» с потрясающей последней строфой:

О, как милее ты, смиренница моя!О, как мучительно тобою счастлив я,Когда, склоняяся на долгие моленья,Ты предаешься мне нежна без упоенья,Стыдливо-холодна, восторгу моемуЕдва ответствуешь, не внемлешь ничемуИ оживляешься потом все боле, боле —И делишь наконец мой пламень поневоле!

Вот именно: поневоле, а не по доброй воле! Это вовсе не значит, однако, что жена Пушкина была фригидкой. С родоначальником, судя по его стиховому признанию – да, но не с Дантесом, императором Николаем или вторым мужем Ланским (родила ему трех дочерей), с которыми она, возможно, была как раз «вакханкой» по пушкинской классификации в первой строфе, а медицински – нимфоманкой. Говорю гипотетически, предположительно – никто со свечой не стоял. Между прочим, расхожее сравнение Марины Басмановой с Натальей Гончаровой-Пушкиной-Ланской находит неожиданное подтверждение в одинаковом прозвании обеих «поджигательницами»: Натали – как синоним «интриганки», зато Марина в самом деле подожгла занавески в новогоднюю ночь 1963/64 на даче в Зеленогорске, куда заявилась вместе с Бобышевым, с которым уже блудила, но оглядываясь назад, ДБ теперь считает, что послужил орудием в любовной стратагеме МБ с ИБ.

Спустя несколько дней Бродский срочно возвращается из Москвы на «место преступления» и вскрывает себе вены – неудачная попытка самоубийства.

Уместно ли здесь приводить знаменитое наблюдение Ортеги-и-Гассета, что гениальность отталкивает женщин? Не знаю. А потому на всякий случай вот его главный тезис: «Быть может, в истории женщине предназначена роль сдерживающей силы, противостоящей нервному беспокойству, потребности в переменах и в движении, которыми исполнена душа мужчины. Если взглянуть на вопрос в самой широкой перспективе и отчасти в биологическом ракурсе, то можно сказать, что основная цель женских порывов – удержать человеческий род в границах посредственности, воспрепятствовать отбору лучших представителей и позаботиться о том, чтобы человек никогда не стал полубогом или архангелом».

Названные влюбленные поэты догадывались конечно же о нелюбви любимых ими женщин, но ошибочно полагали, что одной великой любви каждого из них с лихвой хватит на двоих – это во-первых, а вовторых, влюбленный божественнее любимого (привет Платону), а в их случае любовь еще и подкормка поэзии, пусть в роли музы выступает бля*ь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии