Будем как солнце. Книга символов

Во тьме полночной слиты все предметы.
Скорей на шабаш, к бешенству страстей.
Мы дьявольским сиянием одеты.  

Мешок игральных шулерских костей,
Исполненные скрытого злорадства,
Колдуньи, с кликой демонов-людей,  

Спешат найти убогое богатство
Бесплодных ласк, запретную мечту
Обедни черной, полной святотатства.  

И звезды мира гаснут налету,
И тень весов качается незримо
На мировом таинственном посту.  

Все взвешено и все неотвратимо.
Добро и зло два лика тех же дум.
Виденье мира тонет в море дыма.  

Во мгле пустынь свирепствует самум.

СНЫ

Мне снятся поразительные сны.
Они всегда с действительностью слиты,
Как в тающем аккорде две струны.  

Те мысли, что давно душой забыты,
Как существа, встают передо мной,
И окна снов гирляндой их обвиты.  

Они растут живою пеленой,
Чудовищно и страшно шевелятся,
Глядят — и вдруг их смоет, как волной.  

Мгновенье мглы, и тени вновь теснятся.
Я в странном замке. Всюду тишина.
За дверью ждут, но дверь открыть боятся.  

Не знаю, кто. Но знаю: тишь страшна.
И кто-то может каждый миг возникнуть,
Вот, белый, встал, глядит из-за окна.  

И я хочу позвать кого-то, крикнуть.
Но все напрасно: голос мой погас.
Постой, я должен к ужасам привыкнуть.  

Ведь он встает уже не первый раз.
Взглянул. Ушел. Какое облегченье!
Но лучше в сад пойти. Который час?  

На циферблате умерли мгновенья!
Недвижно все. Замкнута глухо дверь.
Я в царстве леденящего забвенья.  

Нет «после», есть лишь мертвое «теперь».
Не знаю, как, но времени не стало.
И ночь молчит, как страшный черный зверь.  

Вдруг потолок таинственного зала
Стал медленно вздыматься в высоту,
И принял вид небесного провала.  

Все выше. Вот заходит за черту
Тех вышних звезд, где Рай порой мне снится,
Превысил их, и превзошел мечту.  

Но нужно же ему остановиться!
И вот с верховной точки потолка
Какой-то блеск подвижный стал светиться: 

Два яркие и злые огонька.
И, дрогнув на воздушной тонкой нити,
Спускаться стало — тело паука.  

Раздался чей-то резкий крик: «Глядите!»
И кто-то вторил в гуле голосов:
«Я говорил вам — зверя не будите».  

Вдруг изо всех, залитых мглой, углов,
Как рой мышей, как змеи, смутно встали
Бесчисленные скопища голов.  

А между тем с высот, из бледной дали,
Спускается чудовищный паук,
И взгляд его — как холод мертвой стали.  

Куда бежать! Видений замкнут круг.
Мучительные лица кверху вздернув,
Они не разнимают сжатых рук.  

И вдруг, — как шулер, карты передернув,
Сразит врага, — паук, скользнувши вниз,
Внезапно превратился в тяжкий жернов.  

И мельничные брызги поднялись.
Все люди, сколько их ни есть на свете,
В водоворот чудовищный сплелись.