Брокен-Харбор

– Мать честная, – ужаснулся я, выкопав телегид за начало июня и полпакета чипсов с солью и уксусом. – Ты только глянь.

Ричи сухо улыбнулся и поднял скомканное бумажное полотенце, которым вытирали что-то вроде разлитого кофе.

– Я видал и похуже.

– Я тоже, но это не оправдание. Мне плевать, что парень сидел на мели – за самоуважение платить не нужно. Спейны тоже разорились, но в их доме ни пятнышка. – Даже в худшие дни, сразу после развода с Лорой, я никогда не оставлял объедки гнить в мойке. – Вряд ли он был настолько занят, что некогда было взять в руки тряпку.

Ричи вытащил одну из диванных подушек, усыпанных крошками, и провел рукой по окантовке.

– Круглые сутки торчать здесь без работы и денег – кто угодно свихнется. Наверное, я бы тоже не заморачивался с уборкой.

– Не забывай: он не торчал здесь круглые сутки. Конору было где провести досуг. У него была куча дел в Брайанстауне.

Ричи расстегнул чехол на подушке и сунул руку внутрь.

– Да, действительно. И знаете что? Свалка здесь, поскольку это не его дом. Он жил в том логове в поселке, а там все блестело чистотой.

Мы обыскали все как следует: нижние стороны ящиков, задние стенки книжных полок, коробки с просроченными полуфабрикатами в морозильнике. Мы даже взяли зарядку Конора и подключили телефон Ричи к каждой розетке, чтобы убедиться, что ни за одной из них нет тайника. Коробку с документами мы собирались прихватить с собой в контору – на тот случай, если Конор воспользовался банкоматом через две минуты после Дженни или сохранил чек от компании Пэта, для которой рисовал сайт, – но для начала решили по-быстрому в нее заглянуть. Его банковские выписки живописали ту же удручающую картину, что и у Спейнов: приличный доход и основательные сбережения, затем доходы уменьшились, а сбережения сократились, затем разорение. Поскольку Конор был самозанятым, его падение выглядело менее стремительным, чем у Пэта Спейна, – суммы на чеках постепенно становились все меньше, а перерывы между гонорарами увеличивались. Однако Конор проделал этот путь раньше: количество заказов начало снижаться в конце 2007 года, а к середине 2008-го он уже залезал в сбережения. За последние несколько месяцев на его счет не поступало ни гроша.

К половине третьего мы уже заканчивали обыск – раскладывали вещи по прежним местам, меняя наш осмысленный беспорядок на хаотичный беспорядок Конора. Наш смотрелся лучше.

– Знаешь, что меня здесь поражает? – спросил я.

Ричи охапками засовывал книги на полку, поднимая маленькие пыльные вихри.

– Что?

– Тут нет никаких следов других людей – ни зубной щетки его девушки, ни фотографий Конора с приятелями, ни поздравительных открыток, на календаре ни одной памятки типа “Позвонить папе” или “В 8 встреча с Джо в пабе”. Ничто не указывает на то, что Конор хоть раз в жизни встречал других людей. – Я задвинул DVD-диски в стойку. – Помнишь, я говорил, что ему некого любить?

– Может, у него все в цифре. В наше время каждый второй хранит все в телефоне или на компьютере – фотки, напоминания о встречах… – Книга с глухим стуком упала на пол, и Ричи развернулся ко мне, открыв рот и сцепив руки на затылке.

– Черт, – сказал он. – Фотографии.

– Сынок, может, закончишь предложение?

– Черт. Я знал, что видел его. Неудивительно, что они были ему дороги…

– Ричи.

Он потер щеки, глубоко вдохнул и с шумом выдул воздух.

– Помните, ночью Конор сказал, что ему хотелось бы, чтобы из всех Спейнов выжила Эмма? Еще бы, пес его раздери. Он же ее крестный отец.

Снимок на книжной полке Эммы: непримечательный младенец в белых кружевах, разодетая Фиона, лохматый улыбающийся парнь за ее спиной. Его лица я не помнил.

– Уверен? – спросил я.

– Да, уверен. Фотографию в ее комнате помните? Тогда он был моложе и с тех пор сильно похудел и подстригся, но, клянусь богом, это он.

Фотография отправилась в контору вместе со всем остальным, связанным с личностью тех, кто знал Спейнов.

– Давай еще раз проверим, – сказал я. Ричи уже доставал свой телефон. По лестнице мы поднимались почти бегом.

Не прошло и пяти минут, как летун, сидевший на горячей линии, откопал снимок, сфотографировал его своим телефоном и прислал Ричи по электронной почте. Картинка была маленькая и зернистая, и Конор выглядел на удивление счастливым и бодрым, однако это вне всяких сомнений был он. Крепко сбитый, во взрослом костюме, он держал Эмму так, словно она из хрусталя, а Фиона тянулась, чтобы вложить палец в детский кулачок.

– Охренеть… – тихо сказал Ричи, глядя на экран телефона.

– Угу. Точно подмечено.

– Неудивительно, что он все знал про отношения между Пэтом и Дженни.

– Точно. Паршивец все это время смеялся над нами.

Уголок рта Ричи дернулся:

– Ночью мне так не показалось.

– Ну, когда он увидит эту фотографию, ему будет не до смеха. Но покажем мы ее, только когда как следует подготовимся. Пока не проработаем все факты, к Конору и близко не подойдем. Ты хотел мотив? Готов поставить немалые деньги на то, что искать его нужно здесь.