Broken Code: Inside Facebook and the Fight to Expose Its Harmful Secrets

Не все инсайдеры, с которыми я беседовал в течение следующих двух лет, разделяли точный диагноз Хауген о том, что именно пошло не так в Facebook, или ее рецепт, как это исправить. Но в большинстве своем они были согласны не только со своими товарищами по корпорации, но и с письменными оценками десятков сотрудников, которые никогда не выступали публично. Во внутренних документах, собранных Хауген, а также в сотнях других, предоставленных мне после ее ухода, сотрудники фиксировали демонов дизайна Facebook и разрабатывали планы по их сдерживанию. Затем, когда их работодатель бездействовал, они наблюдали, как один предсказуемый кризис разворачивается за другим.

Что бы ни говорилось в справочнике для сотрудников, предполагать добрые намерения становилось все труднее.

Глава

2

Это было позднее утро среды, на следующий день после выборов 2016 года, и старшие сотрудники Facebook по вопросам государственной политики и выборов собрались в конференц-зале своего старого офиса в Вашингтоне - непритязательном и тесном помещении, расположенном среди юридических и лоббистских фирм, сгрудившихся в городском квартале Penn Quarter. Все пытались понять, что победа Дональда Трампа означает для компании.

Эллиот Шраге, глава отдела публичной политики и коммуникаций Facebook, был тем, кто предложил это мрачное предсказание. Звоня из Калифорнии, он был уверен, что Facebook станет козлом отпущения в 2016 году.

Выборы были тяжелыми для страны и компании. Приход Трампа привнес новую ярость в американскую политику, а расистские свистки и грубые насмешки над оппонентами стали обычным явлением в новостях. Русские взламывали Демократический национальный комитет, а WikiLeaks публиковал электронные письма, украденные у руководителя предвыборной кампании Хиллари Клинтон. Не зря в сети циркулировал мем с изображением пылающего пожара в мусорном баке, когда речь заходила о политических дискуссиях.

Facebook уже столкнулся со своей долей критики. Сначала консерваторы обвинили его в цензуре новостных материалов правого толка; затем Трамп использовал платформу для нападок на мусульманских и мексиканских иммигрантов; и, наконец, стало известно, что македонские сайты-мистификаторы фабрикуют большую часть самых популярных новостей на платформе.

Компании предстояла расплата. Как и их начальница Шерил Сэндберг, которую, по слухам, давно рассматривают на должность министра финансов в администрации Хиллари Клинтон, большинство собравшихся руководителей были демократами. Но предсказание о том, что Facebook возьмет на себя вину за избрание Трампа, было особенно зловещим для Кэти Харбат, главы команды Facebook по выборам и республиканки. В течение последних пяти лет ее работой были попытки доказать, что Facebook изменит политику.

Харбат родилась в консервативной семье в городке бумажных фабрик под Грин-Беем, штат Висконсин, и еще в колледже, участвуя в республиканской сенатской кампании, увлеклась политикой. После окончания Висконсинского университета в 2003 году она вместе с подругой переехала в Вашингтон в поисках работы. Несколько месяцев она проработала в парфюмерном магазине Macy's, а затем устроилась на работу в Республиканский национальный комитет.

Харбат пришла в RNC как раз в тот момент, когда ее единственный сотрудник, занимавшийся тем, что тогда называлось "электронной кампанией", ушел. Единственным преимуществом Харбат было создание веб-сайта на занятиях по журналистике в колледже, но она выдвинула свою кандидатуру на должность, которая тогда считалась второстепенной. По ее воспоминаниям, ответ был таков: "Мы не понимаем этих цифровых штучек - конечно, действуйте". "Получив должность помощника директора по электронным кампаниям и зарплату в 25 000 долларов, она стала ведущим игроком в онлайн-усилия Республиканской партии.

Наглая и общительная, Харбат быстро продвинулась по службе. В 2008 году она стала заместителем директора президентской кампании Руди Джулиани, а затем перешла на работу в Национальный республиканский сенаторский комитет на промежуточные выборы 2010 года. Кандидаты от обеих партий стремились подражать молодежной кампании в социальных сетях, которая привела к власти первого чернокожего президента страны. Это объяснялось как желанием политиков ассоциировать себя с культурной репутацией социальных сетей, так и их предполагаемой полезностью. В то время достаточно было просто произнести речь на Facebook, чтобы получить хорошую прессу.

Харбат покупала много рекламы на Facebook в рамках своей работы в NRSC, и она регулярно консультировалась с Адамом Коннером, который основал офис Facebook в Вашингтоне в 2007 году после работы над несколькими демократическими кампаниями, включая президентскую кампанию Джона Керри за несколько лет до этого.

К 2011 году, когда очередные выборы были уже не за горами, Коннер пришел к выводу, что не очень-то здорово, когда республиканцы вроде Харбат обсуждают рекламную стратегию с демократами вроде него самого, и предложил ей присоединиться к офису компании в Вашингтоне в качестве одного из первых сотрудников.