Бродяги Севера

Она умчалась так неожиданно и стремительно, что Ба-Ри заметно отстал от нее в гонке по равнине. Юная волчица бежала, не разбирая дороги, и удача благоволила ей. Некоторое время, минут, наверное, пять, стая настолько приблизилась к добыче, что не издавала ни звука, и тут погоня развернулась и понеслась прямо навстречу Махиган и Ба-Ри. Он отстал от юной волчицы на полдюжины корпусов, когда треск в кустах впереди заставил их остановиться так резко, что они пропахали снег, упершись в него передними лапами и присев на задние. Еще десять секунд – и из кустов вырвался карибу и пролетел через прогалину не больше чем в двадцати ярдах от них. Они услышали его частое сиплое дыхание – и он скрылся из виду. А за ним на прогалину выскочила стая.

При виде стремительных серых тел сердце у Ба-Ри екнуло. Он забыл о Махиган, забыл, что она убежала от него. Луна и звезды перестали для него существовать. Он уже не ощущал прохлады снега под ногами. Он был волком – целиком и полностью волком. От теплого аромата карибу, от жажды крови он весь запылал – и бросился за стаей.

Даже теперь Махиган немного опережала его. Она не была ему больше нужна, в пылу первой погони он уже не хотел, чтобы она была рядом. Очень скоро он уже несся по пятам одного из серых великанов, самых огромных в стае, а через полминуты из кустов за ним выскочил еще один охотник, и другой, и третий. Иногда Ба-Ри бежал плечом к плечу с новыми товарищами, слышал их взволнованное повизгивание, клацанье зубов на бегу – и треск кустов и валежника впереди, где в золотом лунном свете мчался от них карибу, спасая свою жизнь.

Ба-Ри казалось, будто он принадлежит к этой стае с рождения. Он влился в нее естественно, как и другие волки-одиночки, сбегавшиеся из леса, безо всяких церемоний; никто не приветствовал его, как Махиган тогда, на прогалине, но никто и не гнал чужака. Он был свой среди этих поджарых быстроногих разбойников старого леса, и его собственные зубы клацали и сердце колотилось, когда запах карибу сгущался, а треск валежника слышался ближе.

Ба-Ри подумал было, что волки уже совсем настигли карибу, но тут они выбежали на открытое пространство – большой безлесный участок, ни деревца, ни кустика, сверкающий при свете луны и звезд. Карибу умчался по нетронутому снежному ковру и сразу набрал сотню ярдов форы. Два первых охотника уже не мчались прямо по его следу, а бросились ему наперерез – один направо, другой налево, и стая, будто опытные солдаты, разделилась попарно и разбежалась подковой, чтобы загнать наконец добычу.

Потом два конца подковы выдвинулись вперед и сомкнулись, и вот уже передние волки мчались почти что бок о бок с карибу, и их отделяло от добычи всего футов пятьдесят-шестьдесят. Так стая быстро и умело выстроилась в непреодолимый полукруглый клыкастый кордон, из которого был только один выход – прямо вперед. Свернуть на полградуса вправо или влево означало сейчас для карибу верную смерть. Теперь задачей передних волков было сомкнуть концы подковы, чтобы вместе или поодиночке нанести карибу смертельный удар – перекусить подколенные сухожилия. Дальше все будет просто. Стая накроет карибу, словно волна.

Ба-Ри нашел себе место внизу подковы, по центру, так что в решающий момент был позади всех. Внезапно равнина круто пошла под уклон. Прямо впереди замерцала вода – вода, которая мягко переливалась под звездами, и при виде нее разрывающееся сердце карибу заколотилось от прилива свежих сил. Всего сорок секунд решили бы все – сорок секунд отчаянной гонки со смертью, и жизнь его будет спасена. Внезапный трепет последних мгновений охоты охватил Ба-Ри, и он ринулся вперед вместе с остальными волками из нижней части подковы, когда один из передних волков прыгнул, метя в сухожилия карибу. И промахнулся. Вперед вырвался второй волк – и тоже промахнулся.

У остальных не было времени занять их место. Ба-Ри с дальнего конца подковы услышал, как карибу тяжко плюхнулся в воду. Когда Ба-Ри присоединился к стае – к этой обезумевшей, рычащей орде, изрыгающей пену из пастей, молодой карибу Напамус был уже на середине реки и ровно плыл к противоположному берегу.

Тут-то Ба-Ри и обнаружил, что Махиган рядом. Она тяжело дышала, красный язык свесился из открытой пасти, однако, едва завидев Ба-Ри, щелкнула зубами и ускользнула от него в толпу изнуренных погоней и разозленных неудачей волков. Настроение у них было прескверное, но Ба-Ри этого не понимал. Нипиза приучила его плавать, как выдра, и он никак не мог взять в толк, почему узкая речушка стала для них таким непреодолимым препятствием. Он подбежал к реке, остановился по брюхо в воде и глянул через плечо на разбойничью банду позади, недоумевая, почему они не следуют его примеру. И тут они увидели, что он черный. Черный! Он вернулся к ним – а волки впервые взглянули на него по-настоящему.