Британец

Мы подходим к лестнице. Внизу разговаривают Брэд и Ринго. Брэд прерывает диалог, вопросительно глядя на меня, а затем на Роуз.

– Все в порядке? – интересуется он, когда мы проходим мимо.

– Где все парни?

– Играют в карты в столовой, – отвечает Брэд, следуя за нами. – Дэнни, какого черта?

Распахнув двойные двери, я застаю пятерых ребят за какой-то карточной игрой. Мой взгляд останавливается на Уотсоне.

– Встать, – требую я.

Ребята растерянно смотрят на меня, но без лишних вопросов подчиняются приказу. Все, кроме Уотсона. Он все понял.

Уотсон медленно поднимается на ноги, откладывая карты в сторону.

– Да она сама напрашивалась.

Моя злость многократно возрастает, когда я замечаю, что Роуз боязливо прячется за меня, словно ищет хоть какую-то защиту.

– Она сама тебе предлагала?

Остальные ребята отступают назад, натыкаясь на стулья, но не уходят. Брэд начинает тихонько ругаться.

– А че она сама начала, – пытается оправдаться Уотсон, мгновенно теряя свою уверенность.

Думаю, он прекрасно чувствует мою злость.

– Она отказала?

Отпустив руку Роуз, я подхожу к Брэду и достаю «Глок» из потайного кармана его пиджака. Он не останавливает меня, но следит вопросительным взглядом за моими действиями.

Я знаю, что я сейчас делаю. Увидев ствол у меня в руках, Уотсон отступает.

– Оу, Дэнни, – дрожащим голосом произносит он, сопровождая слова нервными смешками.

– Она отказала? – повторяю я, снимая оружие с предохранителя.

Он поднимает руки, взывая к милосердию.

– Я… я не помню.

Я перевожу взгляд на Роуз. Она смотрит на меня опустошенными глазами.

– Ты сказала нет?

Она кивает.

Уотсон начинает громко орать:

– И что? Ты поверишь какой-то шлюхе? Да я уже десять лет с тобой, э!

Подняв пистолет, я стреляю ему в ногу. Уотсон с воплями падает на пол, схватившись за окровавленную коленную чашечку.

– Давай, еще раз назови ее шлюхой, – требую я. – Давай, смелее. Назови ее гребаной шлюхой!

Он пускает слюни, пытаясь стиснуть зубы и сдержать крики.

Я протягиваю руку Роуз, продолжая смотреть в глаза истекающему кровью Уотсону.

– Подойди.

Нащупав в пространстве руку девушки, я притягиваю ее к себе и заставляю встать впереди меня. Просунув свои руки у нее под мышками, я держу пистолет перед ней.

– Э… че ты делаешь? – взвизгивает Уотсон, пытаясь встать на ноги.

– Дэнни?

В голосе Брэда слышатся нотки волнения, но я игнорирую его обращение ко мне.

– Возьми пистолет, – приказываю я, вкладывая «Глок» в ее руки.

Мне не приходится просить ее дважды. Роуз поднимает напряженные худощавые руки и берется за пистолет. Я корректирую прицел. Затем отпускаю оружие, переместив руки на ее бедра. Наклонившись вперед, я кладу подбородок ей на плечо.

– Пристрели его.

– Дэнни, ради всего святого! – восклицает Брэд.

– Заткнись, – перебиваю я.

Уотсон испуганно озирается по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то поддержку у присутствующих.

– Убей его, – повторяю я, нежно целуя ее в щеку.

Я чувствую, как напрягается ее женственное тело. Ее трясет от напряжения, она в ужасе. Подняв руки, я помогаю ей справиться с весом оружия.

– Роуз, ты сказала ему нет. Это означает отказ.

Выстрел!

Пистолет падает у нее из рук, она отворачивается и прячет лицо у меня на груди. Роуз не хочет смотреть, но мне нравится это зрелище. Девушка немного промахнулась мимо лба, пуля разорвала глазницу. Уотсон падает на пол, издавая последний пронзительный крик. Вопль предсмертной агонии. Черт, от этого крика у меня заложило уши.

Я поднимаю «Глок» и делаю контрольный выстрел, избавляя Уотсона от лишних страданий, а мои уши от раздражающего крика.

Тишина воцарилась в комнате, но по взглядам моих парней понятно, что у них на уме тысячи вопросов.

Все они знают, что в таких случаях лучше промолчать. Поставив оружие на предохранитель, я возвращаю его Брэду. Он прячет пистолет в карман и понимающе кивает. Я медленно и четко говорю, чтобы дошло до каждого:

– Если человек говорит нет, это означает отказ. – Я обвожу присутствующих взглядом. – Я не терплю насильников.

Я ухожу, прихватив с собой Роуз. Мы проходим мимо Эстер. Выражение лица женщины – опять же, я никогда такого не видел. На ее бесстрастном лице заметна слабая, но многозначительная улыбка. Я киваю ей в знак благодарности.

– Скоро она захочет поесть, – говорю я.

– Просто дайте знать, – отвечает она, направляясь на кухню.

Эстер не обращает внимания на мою сентиментальность. Она все понимает. Женщина сразу поняла, почему Роуз заперлась в ванной.

– Эстер, – зову я, чтобы она обернулась. – Спасибо.

Она широко улыбается и кивает, а затем скрывается на кухне. Я перевожу взгляд на Роуз, все еще прижимающуюся к моей груди. Часть меня ненавидит заставать воительницу в моменты слабости, уязвимость ей не к лицу. А другая частичка меня радуется, что ее щит и неприступность окончательно пропали, что я могу ее защитить.