Британец

Я стучу в дверь и немного отступаю, прислушиваясь к звукам изнутри. Там никого нет? Но потом что-то слышно. Чьи-то шаги. Мое сердце начинает бешено стучать, а в голове эхом отдается голос Дэнни.

Будь сильной. Будь сильной. Будь сильной.

Все заранее подготовленные слова напрочь вылетают из головы, когда я смотрю на женщину, открывшую дверь. Ухоженная женщина со светлыми волосами и карими глазами, лет пятидесяти пяти. Она одета в шифоновую блузку и длинную юбку, поверх которой подпоясан фартук. Она что-то готовит. Занимается родительскими обязанностями. Для нее это обычная жизнь. Она выглядит такой нормальной. Откашлявшись, я поспешно вспоминаю заготовленную речь.

– Добрый день, меня зовут…

– Не нужно объяснять, все и так понятно, – перебивает женщина, внимательно разглядывая меня. – Он очень на вас похож.

У меня кружится голова, делаю неосторожный шаг, и каблук соскальзывает со ступеньки, отчего я теряю равновесие.

– Осторожнее! – прикрикивает женщина, подхватывая меня.

Я быстро выпрямляюсь, пытаясь интерпретировать эту ситуацию. Взглянув на женщину, я не могу отделаться от мысли, что она была готова к подобному повороту событий.

– Вы, кажется, совсем не удивлены, увидев меня.

– Нет.

– Почему?

– Я всегда думала, когда же появитесь? Как вы нас нашли?

Я извлекаю конверт из сумочки.

– Вот, это передал мой жених.

И снова задумываюсь о том, что Дэнни все продумал. Мне не хочется верить, что он добровольно пожертвовал собой ради моего спасения, но все факты указывают именно на это. Эрни, Нокс, а теперь и мой сын. Он пожертвовал собой, и за это я его ненавижу.

– Хилари… – начинаю я, и женщина хмурится. – Так написано в свидетельстве о рождении Дэниела. Полагаю, оно поддельное. Но ваше имя настоящее, верно?

Она кивает.

– А вас как зовут?

– Роуз.

Она оглядывается вглубь дома, словно о чем-то размышляет, а затем указывает внутрь.

– Входите.

– Дэниел дома?

– Нет, он на футбольной тренировке.

Странно. С одной стороны, я испытываю облегчение. С другой стороны, я разочарована. Я хочу увидеть сына, но сильно этого боюсь. Думаю, что визуальное подтверждение того, что Дэнни удалось найти моего сына, может окончательно свести меня с ума.

Я вхожу в светлый, просторный коридор, затем Хилари ведет меня на кухню – огромное помещение с диванчиками, обеденной зоной и отдельным выходом во двор, где виднеются футбольные ворота и несколько мячей. Я сажусь за стол, продолжая смотреть на разбросанные по лужайке футбольные мячи.

Женщина подает мне стакан воды, и я смачиваю пересохшее горло.

– Итак, что дальше? – спрашивает она, присаживаясь рядом.

Я отрываюсь от воды, задаваясь тем же вопросом.

– Не знаю, – честно отвечаю я. – Думаю, сначала нужно получше узнать сына.

– Познакомиться с ним поближе?

– Да. Вы купили моего ребенка на черном рынке. Ему было несколько минут от роду, когда его забрали у меня, и я больше никогда его не видела. Не проходило ни дня, ни одной минуты, чтобы я не думала о нем.

Она сглатывает, и я замечаю вину, которую женщина, вероятно, скрывала годами. Она выглядит здоровой и благополучной. Хилари вряд ли когда-нибудь задумывалась, что она приобрела то, что я когда-то потеряла.

Хилари задумчиво качает головой.

– Вы все неправильно воспринимаете. Я всегда думала, что вы заявитесь с оружием в руках и угрозами вынудите вернуть сына. А вы просто хотите узнать его получше?

Перестрелка. Я встряхиваю головой, отгоняя мрачные мысли, связанные с оружием и вспышками выстрелов.

– Нет, это действительно так, Хилари. Я никогда не была настоящей матерью. Честно говоря, я даже не знаю, с чего начать, но мне не терпится попробовать.

Я не могу просто забрать у нее собственного сына. Мне уже довелось пережить нечто подобное. Хилари провела с Дэниелом почти десять лет. Она знает свое дело. Достаточно взглянуть на нее – идеальная мать. А если посмотреть на меня… мягко говоря, далека от совершенства. Я с облегчением думаю о том, что все это время мой мальчик жил с заботливой женщиной, поэтому я не могу в одночасье перевернуть его привычную жизнь.

– Он знает обо мне? – спрашиваю я.

Женщина стыдливо опускает глаза.

– Я много раз думала о том, чтобы все рассказать. Но потом… – Хилари начинает плакать. – А если бы вы никогда не пришли? А если вы вообще давным-давно погибли? – всхлипывает она. – Иногда я действительно желала вам смерти.

Я понимающе киваю. Иногда даже я сама желаю собственной смерти. Внезапно она встает и идет к холодильнику, откуда достает бутылочку белого вина.

– Надеюсь, вы не против…

Я мысленно улыбаюсь.

– Я присоединюсь, если вы не возражаете.

Она торопливо вынимает пробку, поглядывая на меня.

– Вы такая спокойная.

– Буря осталась позади, – философски отвечаю я, пока женщина наполняет бокалы. – Теперь пытаюсь навести порядок в том хаосе, который остался после меня.