Бот

Тимур уперся спиной в дверь и стал пинать Хедхантера обеими ногами.

— Зоман! Это зоман! — захлебываясь, завизжал он. — Очнись, тюфяк!

Треснул один из баллонов. Может быть, несколько.

Хедхантер закряхтел, пошевелился. Сдвинуть с места его тушу Тимур вряд ли смог бы даже на ровной поверхности, а в сплюснутом салоне опрокинутого «фольксвагена» и подавно.

Запах усиливался. Тимура охватило такое чувство, будто он упал в копну свежего сена.

— Рино-о-о! — заорал украинец в ухо великана.

Хедхантер не шевелился.

Тимур запаниковал. Хотелось зарыдать от отчаяния, порвать бесчувственного Рино на куски. И очень не хотелось умирать.

Усилием воли парень взял себя в руки: «Не дышать. Для начала — просто не вдыхать отравленный воздух. Представить, что я под водой». Он плотно сомкнул губы и зажал пальцами нос. Но что дальше? Так он продержится минуту-полторы. Не больше.

Вдруг его осенило: «Противогаз! У меня был противогаз!» Он помнил, что до аварии положил противогаз в боковой отдел дверцы. Он мог улететь далеко или вообще порваться, пока «туарег» выделывал кульбиты, но это была единственная надежда на спасение. Не дыша, Тимур начал шарить по кабине. Секунд десять программист не мог ничего отыскать, и костер паники снова разгорелся в животе. Кислород в легких заканчивался. Перед глазами поплыли круги… Неожиданно Тимур обнаружил, что противогаз лежит прямо под ним: освобождаясь, он уселся на него. Он вытащил из-под себя маску, натянул ее на голову и сделал неглубокий вдох. В нос ударил запах старой влажной резины, сухой пыли и… больше ничего. Угольный фильтр и гофрированный шланг не пострадали.

Звуки теперь доносились словно сквозь слой воды, но Тимур расслышал возню в задней части салона. Обернувшись, он увидел, как Алан выбивает ногами дверь. На яйцеподобной голове американца был противогаз.

После четырех или пяти ударов дверца вылетела прочь. Прежде чем он высунулся наружу, Тимур протянул руку и схватил Алана за рубашку:

— О-о-ги! А-бу гу-у е-ффо! — загудел программист и показал пальцем на Хедхантера.

— А-но! — прогундосил в ответ Гринлон. Видимо, Алан сказал «ладно» или что-то в этом духе, понять было трудно.

Алан быстро выбрался наружу и стал тянуть Хедхантера за левую руку из кабины. Тимур помогал ему, толкая здоровяка ногами. Рино несколько раз открывал глаза, однако не приходил в сознании окончательно.

Вместе они справились быстро: меньше чем за четверть минуты великана извлекли из кабины, переместили подальше от машины и уложили между камнями.

Убедившись, что с Рино все в порядке, Тимур и Алан бросились назад к машине за Эрмгленом и вытащили его. Швед сильно побледнел и учащенно дышал, на губах вздувалась пена. Мышцы были напряжены, тело била частая дрожь.

Алан и Тимур переглянулись. Американец сокрушенно покачал головой. Никто из них не знал, сколько зомана вытекло. Сколько времени прошло после аварии? Одна, две минуты? Концентрация газа в воздухе вполне могла оказаться летальной. Тимур что-то прокричал в лицо Гринлону и поволок Эрмглена к впадине между камнями, где лежал Хедхантер.

Алан вернулся к машине, вынул из нее дробовики, гранаты, патроны, два ноктовизора (третий разбился) и противогаз Стефана. Отнес все к их укрытию.

Перебрав вещи, принесенные американцем, Тимур в сердцах ударил по резиновому затылку.

— Атропин! — закричал он, растягивая скулами маску и показывая на Стефана.

— Фак! Я идиот, — глухо, но разборчиво выругался Алан. Кричать через противогаз было непросто.

Они побежали обратно к машине. Обшарив кабину, они отыскали одну коробку с ампулами атропина. Из восьми ампул уцелела только одна. Остальные семь разбились. Из сумки Эрмглена Тимур достал одноразовый шприц.

Когда они вернулись, Хедхантер уже очнулся, поднялся на ноги и рассматривал в ноктовизор склон, с которого они скатились.

— А-до а-деть о-ти-о-газ! — замахал руками Алан.

— Газ! Газ! — вторил ему Тимур, тряся резиновым хоботом.

— Я не буду натягивать этот гандон себе на голову, — хмуря брови, сказал здоровяк.

— И-и-от! — злился Гринлон.

— Не визжи, — отрезал Рино. — Я в норме, — и тут же объяснил: — Ветер дует с юга.

Тимур огляделся, пытаясь по звездам сориентироваться, где север, а где юг. Пока он определял, что внедорожник лежит на юго-востоке от их укрытия, Алан снял защитную маску.

— Все равно это опасно. Вдруг ветер переменится?

— Вот когда переменится, тогда и надену. Не знаю, как у вас, а мой противогаз давит мне голову так, что мозги чуть ли не из задницы вылазят.

Украинец тоже снял противогаз и почесал вспотевшую голову. Алан отломал шейку ампулы и набрал в шприц раствор атропина. Найдя вену на изгибе руки, вколол все содержимое Стефану Эрмглену. Через минуту шведа перестала бить дрожь.

— Я видел, что это ловушка, но даже представить себе не мог… — пробубнил Тимур.

— Откуда они узнали? — посмотрел на него Рино. — Как, черт побери, они могли пронюхать о газе?

Тимур пожал плечами:

— Не знаю.

Хедхантер отвернулся. У него была собственная гипотеза, но она ему страшно не нравилась. Он не хотел о таком даже думать. По крайней мере, сейчас — были проблемы и поважнее.