Бот

Кто бы мог подумать, что первый урон ботам при стычке на открытой местности нанесет не Хедхантер или кто-то из его головорезов, а неуклюжий шведский врач! Между тем было еще кое-что, о чем люди никогда не узнают. В действительности задержка, вызванная самоотверженными действиями Стефана, унесла жизни не двух, а пяти ботов. Через минуту после взрыва «лимонок» трое из них распрощались с жизнью, надышавшись паров зомана из перевернутого «туарега», которые проникли в щели их больших не по размеру противогазов…

LXXIV

Ни Тимур, ни Рино не знали, что во время первой атаки ботов находились ближе всего к победе. Полной победе.

Дело в том, что круглые отверстия для глаз в противогазах ощутимо ухудшали видимость. Обычный человек довольно быстро адаптируется к такой перемене, но не бот. Реакция, скорость принятия решений и стремительность ботов в высокой степени зависят от того, насколько быстро и полно они впитывают информацию об изменениях в окружающей обстановке. На 90% эта информация поступает через глаза. Боты не оставили наблюдателей, которые бы следили за атакой со специальных наблюдательных пунктов и таким образом служили бы глазами для остальных, потому что не знали, насколько далеко распространятся пары зомана. В результате, когда всё их зрение ограничивалось несколькими десятками мутных кружочков, боты потеряли львиную долю своей эффективности. В отличие от людей они не могли быстро перестраиваться.

Но самое главное — то, что людям следовало применить зоман. Напуганные стремительностью предыдущих событий, Рино и Тимур переоценили противника. Все противогазы, добытые Джейми Макакой, предназначались для взрослых, то есть были большого размера. Поэтому маски свободно болтались на детских головах ботов, оставляя щели, сквозь которые легко просочился бы смертоносный газ. Тимур был прав, боты действительно обучались. Каким-то образом они узнали о противогазах, а также о том, где их можно найти. Однако откуда им было знать, что противогаз бесполезен, если края резиновой маски не прилегают вплотную к голове? Им негде было тестировать свою защиту.

Жаль, но не догадались об этом обстоятельстве и их противники. Увидев на головах у ботов противогазы, они совсем потеряли надежду на победу. Если боты: а) разведали о газовой атаке, б) узнали о средствах личной защиты и в) смогли их достать в Атакаме, было вполне логично допустить, что мальчики разберутся с размерами. Это казалось очевидным…

…Убегающая от ботов тройка вскоре наткнулась на скалистый кряж.

— На плоскогорье они нас догонят и расстреляют, — запыхавшись, сказал своим товарищам Хедхантер. — Надо спрятаться.

Никто не спорил. Они взобрались на кряж, нашли среди скал тесную нишу, защищенную вертикальными уступами с юга и запада, и залегли в ней.

— До восхода солнца два часа, не больше. Мы должны продержаться, — прошамкал Алан.

Лицо Тимура с горечью перекосилось. Ужасно хотелось пить.

— Мы в Андах, Алан. В разгар зимы и далеко за отметкой четыре тысячи метров. Даже если солнце будет светить весь день, температура не поднимется выше восемнадцати градусов. Для ботов это не помеха…

Боты, растянувшись широкой линией, быстро приближались к подножию кряжа.

LXXV

Суббота, 22 августа, 10:28 (UTC +2)

Киев, Украина

— Привет, — Денис заметно волновался.

— Привет, — равнодушно ответила Алина.

— Давно не виделись. Как у тебя дела?

— Денис, у меня нет настроения для разговоров. Говори что хотел.

— Я… я не… я просто позвонил узнать, как дела…

— Просто отлично. — Девушка явно демонстрировала, что разговор утомляет ее. — Это все?

— Нет, подожди, — голос в трубке напрягся. — Я не хочу навязываться, но… может, мы бы сходили куда-нибудь завтра? Ты любишь суши?

— Спасибо, Денис, но у меня другие планы.

— Тогда, может, давай во вторник?

— Денис…

— Просто посидим, поговорим, как старые друзья. Мне действительно нужно тебя увидеть.

Алина поняла, что он так просто не отстанет.

— Хорошо. Позвони в понедельник. Я подумаю.

— Отлично! Тогда до понедельника.

— Пока.

— Пока! Был рад тебя слы…

Девушка повесила трубку, в душе надеясь, что бывший ухажер больше не позвонит.

Но он позвонит. И еще не один раз.

Оно

Это чувство не сравнится ни с чем. Для ученого нет ничего лучше, чем осознание того, что абстракции, осуществленые в его мыслях, в точности соответствуют чему-нибудь в природе. Каждый раз, когда такое происходит, это пугает. Ученый поражен тем, что построения его разума воплощены в реальность. Это огромный шок и одновременно большая радость.

Лео Каданофф[93]