Борис Годунов

Буквальная историческая достоверность всей этой истории в данном случае не имеет значения; важно только подчеркнуть, что идея переноса православного церковно-священнического центра на Русь возникла в русском сознании задолго до институционального утверждения Патриаршества. Она отражала русско-православное вселенское мировосприятие XV— XVI веков; только так и следует воспринимать указанную концепцию.

В 1547 году Иоанн Грозный принял титул Царя и венчался на Царство, а в 1562 году данный церковно-государственный акт был признан Вселенским Константинопольским патриархом Иоасафом II (1555–1565), приславшим в Москву особую, соборную грамоту, где и содержалось одобрительное определение православного синклита. Естественно, что в это время вопрос об учреждении второй, после царской, «небесной инсигнии» — Патриаршества — являлся вопросом первостепенной важности. Иоанну Грозному добиться этого не удалось, то произошло через пять лет после его кончины, при правлении его сына Фёдора Иоанновича в 1589 году.

Какова роль в этом грандиозном событии «первого боярина державы» Бориса Годунова? Она была бесспорна, в чём его великая заслуга перед Россией. Уже после учреждения Московского Патриархата, в соборном определении, присланном из Константинополя в Москву за подписью Вселенского патриарха, говорилось, что патриаршество учинено «по соизволению святого вашего Царя» и «по мольбам и просьбам Годунова».

Историк Церкви А. В. Карташев (1875–1960) написал: «Русские историки (Карамзин, Костомаров) при объяснении возникновения русского патриаршества слишком много значения придавали честолюбию Бориса Годунова, проведшего своего ставленника Иова в митрополиты и затем украсившего его титулом Патриарха. Хотя и нельзя отрицать, что честолюбивый Борис Годунов, задумав перевести ослабевшую Династию Рюриковичей в русло своего рода, хотел закрепить в сознании народном своё грядущее воцарение мистикой именно патриаршего венчанья, как и подобало действовать наследнику сана византийских царей всего Православия, но главная причина лежала глубже»^®.

Оставим без комментариев бездоказательные трюизмы «ставленник», «нельзя отрицать», «задумал», «хотел» и зададимся вопросом: а какой мало-мальски образованный русский человек, живя в Православном Царстве, «не хотел» увенчания государства и вторым знаком небесного избранничества — Патриаршеством? Оставим в стороне полемику по поводу частностей и обратим внимание на заключительные слова приведённого пассажа известного церковного историка; они представляются совершенно верными. Русь, обретя Царство, для своего нового мирового самоутверждения желала обрести и другой Божественный институт — Патриаршество.

Очень подробно всю эту историю рассмотрел в своём монументальном труде по истории Русской Церкви Митрополит Макарий (Булгаков, 1818–1882). По его словам, «Русская Церковь, видимо, для всех выросла до того, чтобы быть ей совершенно самостоятельною и независимою отраслею Церкви Вселенской и стоять по крайней мере наравне с патриархами православными Церквами, если не впереди всех их»^^. Понятно, что факт утверждения русского национально-церковного самосознания никакого отношения не имел к «хотениям» и «династическим интригам» Бориса Годунова.

В июне 1586 года в Москву прибыл Антиохийский Патриарх Иоаким V (1581–1582), которого встречали здесь с небывалым радушием. Это был первый визит одного из четырех восточных Патриархов на Русь. (Третий в диптихе Вселенской Православной Церкви, вслед за Константинопольским и Александрийским). По прибытии Патриарха принял Царь Фёдор Иоаннович, который ранее советовался с боярами, говоря им: «А нам испросить (надобно) у Него милости, дабы устроил в нашем государстве Московском Российского патриарха, и посоветовать бы о том с святейшим Патриархом Иоакимом, и приказал бы с ним о благословении патриаршества Московского со всеми патриархами»^^.

Затем Государь повелел своему шурину, конюшему^^ и наместнику Казанскому ехать к Патриарху и искать милости. Переговоры с Иоакимом вёл Годунов. Но Иоаким сразу дал ясно понять, что без согласия с другими патриархами, и в первую очередь со Вселенским (Константинопольским) Патриархом, он такого вопроса решить не может, но заверил, что он обязательно донесёт просьбу до собора Греческой церкви.

В этой связи Митрополит Макарий сделал единственно возможный в данном случае вывод, не оставляющий камня на камне от всех спекуляций по поводу «интриг Годунова». «Всё это (визит Иоакима. — А.Б.) происходило во дни Митрополита Диoниcия^^ когда Иов был только архимандритом Pocτoвcκим^^ следовательно, совершенно произвольно известное мнение, будто собственно Борис Годунов задумал учредить патриаршество в России, чтобы возвесть в этот сан своего любимого митрополита Иова и тем ещё более привлечь его к себе для своих честолюбивых целей »^^.