Бомбардировщики

А больше, если честно, успехов не было. Оставшиеся группы Сопротивления объединились и продолжали досаждать немцам и русским. Причем, основное внимание повстанцы уделяли аэродромам, снабжению и авиационным частям. Чувствовалась чья-то направляющая и координирующая рука. Кроме того, немцы установили, что английские бомбардировщики сбрасывают над континентом не только листовки. Были и более существенные подарки. С недавних пор англичане начали сбрасывать повстанцам оружие, взрывчатку, радиостанции, медикаменты. Значительная часть десантных контейнеров доставалась немцам, но сколько и чего именно попало по назначению, никто сказать не мог.

Пока Овсянников и Гайда беседовали, остальные участники совещания постепенно прекратили спор. Сошлись на том, что виноватых нет, а потери несем не больше, чем у союзников. Иван Маркович все это и так знал. Таким образом, его идея с новомодным, изобретенным империалистами мозговым штурмом благополучно провалилась.

Отправив всех вон, заниматься текущими делами, Овсянников закрыл рабочий кабинет и направился на КП. По его расчетам, с минуты на минуту над аэродромом должны появиться самолеты группы старлея Ливанова. Рядом с домиком командного пункта его и застал сигнал воздушной тревоги. Не обращая внимания на пронзительный вой сирены, подполковник метнулся к КП, ворвался в помещение и с порога заорал:

— Что происходит?!

— С постов ВНОС на побережье передали предупреждение. Три подряд. Приближаются вражеские бомбардировщики с сильным истребительным прикрытием, — бойко отрапортовал дежурный. Судя по его взъерошенному виду, лейтенант уже собирался покинуть пост и бежать в укрытие, но ему помешал подполковник.

— Позвоните дневальным в казармы, в мастерскую, ленинскую комнату, предупредите личный состав, — начал было Овсянников, пытаясь перекричать сирену. — Ладно, сидите на телефоне… — Иван Маркович понял, что нет необходимости обзванивать весь полк.

Сирена ревет так, что и мертвого поднимет. Договорить ему помешали связисты. Войдя в помещение вслед за командиром, бойцы принялись разматывать катушку провода.

— Куда тянете? — поинтересовался подполковник.

— В землянку, товарищ комполка, — речь шла об укрытии, вырытом рядом с КП на следующий день после первого налета англичан.

Укрытием это сооружение можно было назвать с большой натяжкой, яма три на два с половиной метра, перекрытая бревнами и досками, прикрытыми сверху дерном. В свое время майор Чернов долго ругал солдат, соорудивших это «издевательство над фортификацией», и майора Вайкулиса, пожлобившегося на бревна. В конце концов Иван Васильевич плюнул на это дело и пообещал, что ноги его в землянке не будет. Овсянников же вообще при виде дощатого потолка презрительно хмыкнул и высказал предположение, что эта могила никогда и никому не пригодится.

Нельзя быть таким наивным. Пока Овсянников закуривал, зазвонил телефон. Дежурный выхватил аппарат из рук уже готовых обрезать провод связистов. Молча выслушав сообщение с того конца провода, лейтенант опять же молча вернул телефон солдатам и повернулся к подполковнику.

— Истребители звонят. Они поднимаются на перехват. Англичане в пятидесяти километрах от нас, курс на аэродром. — Уточнять, какой именно аэродром, не требовалось, по бледному лицу летчика все было ясно и так.

— Разрешаю перенести КП в… — Овсянников хотел было сказать «в землянку», но вовремя передумал, — тяните связь в ближайшую щель. Всем покинуть помещение.

— Так точно, — донеслось из радиоузла, в комнату спокойным шагом вошел лейтенант Карпов. — Я ждал сигнал от наших ребят, — пояснил радист.

Овсянников при виде спокойного лица Алексея Карпова недовольно хмыкнул и с легким матерком на устах поспешил первым покинуть КП. Остальные последовали за командиром. Бывают ситуации, когда личный пример действует куда лучше приказов и увещеваний. На улице подполковник сплюнул прилипшую к уголку рта потухшую папиросу и огляделся по сторонам.

Большинство людей отнеслись к сигналу тревоги куда серьезнее лейтенанта Карпова. На летном поле буксировали в капонир два бомбардировщика. Третий, на который не хватило машины, катили бурлацким способом. Человек двадцать толкали тяжеленную машину, упершись руками в заднюю кромку крыла и стойки шасси. Бензозаправщик, отчаянно сигналя клаксоном, несся к дальнему краю летного поля.

Зенитчики разворачивали 37-миллиметровые автоматы в сторону предполагаемого появления противника и тащили на позиции ящики с боеприпасами. Праздно шатающихся не было. Все, кому по штатному расписанию положено сидеть в укрытиях и не отсвечивать, давно попрятались по щелям и окопам. Только часовой на ближайшей к КП дозорной вышке и не думает покидать свой пост. Нет, и до него дошло. Солдат забросил за спину карабин и, быстро перебирая ногами, скатывается вниз.

Сам Овсянников дернулся бежать на летное поле, но не успел сделать и десяти шагов, как его остановил громкий крик за спиной:

— Товарищ подполковник, — с крыльца орал Карпов, размахивая руками, — старлей Ливанов передает: они пересекли Пролив, возвращаются домой!