Боги не играют в кости

Послышался цокот. Судя по всему, крылатые Охту звали своего брата: Орайя увидела, как когтистая лапа исчезла. Несколько хлопков крыльями, пронзительный крик и… со стороны поляны снова донеслись чавканье и хруст костей. Это продолжалось настолько долго, что девочка потеряла счёт времени. Тело затекло. Ноги свело судорогой. Однако дочь Норка не предприняла никаких попыток чуть пошевелиться в своей норе: любой звук мог привлечь внимание, находящихся на поляне зверей.

К тому же ей показалось, что норой кто-то заинтересовался. И находился он рядом с ней, но чуть в стороне, потому, как видно его не было. Зато слышалось дыхание, странно — лёгкое, не похожее на тяжёлое зловоние Охту.

Орайя закрыла глаза, с силой сжав веки: только бы не нашли, только бы не тронули! А если найдут, то пусть едят сразу. Раненой всё равно ни за что не добраться до племени.

Однако сидящий рядом зверь вёл себя странно. Он не вынюхивал, не рыл носом или лапами землю. Никого не звал на помощь. Он вообще никак не проявлял себя, только дышал, пристроившись почти рядом с её лицом.

На поляне стало тише. Урчание прекратилось. Донёсся довольный рык, причём, рык, как поняла девочка, исходил из нескольких глоток.

А расположившийся рядышком зверь молчал. Странный зверь.

В скором времени земля снова вздрогнула. Орайя догадалась: Охту уходят. Как только топот множества ног смолк, из-за слоя земли, укрывавшего голову девочки, донёсся глухой голос:

— А-м-м-да…..

Ношу!

Орайя с трудом принялась выползать из норы.

Конечно, кто же ещё мог вернуться за ней? Сидит рядом, как ни в чём не бывало. Девочка взяла лицо глухонемого в руки, повернула к себе.

— Смотри на меня. Смотри, что я говорю. Где Вонк? Вонк! Дед!

Мальчишка яростно замотал головой, вырвался. По его щекам текли слёзы. Ношу с силой ударил себя кулаком в грудь, после чего упал на колени и принялся рвать тело руками.

— Его разорвали Охту. — Догадалась Орайя.

Ношу поднял лицо. Оно до неузнаваемости исказилось в гримасе душевной боли. Орайя с трудом проглотила ком, вставший в горле.

— Кхаата?

Ношу, глядя ей в глаза, развёл руками.

— Жива?

Ношу снова развёл руками.

— Ты не знаешь. — Снова догадалась Орайя. — Ты убежал ко мне. Ты хотел спасти меня.

Дочь вождя тоже опустилась на колени, прижала голову мальчишки к груди.

— Бедный, бедный мой…. — Лёгкая девичья рука гладила мальчишку по голове. — Вот мы и остались одни. И куда теперь идти? Ты не знаешь. И я не знаю. Твой дед и тот с трудом находил дорогу, а куда нам… Ну, да делать нечего. Всё равно нужно искать тропу. — Орайя поднялась на ноги. Потянула за собой юношу. — Из-за Охту мы ушли в сторону от Трясущейся земли. Сделали петлю. Теперь Охту ушли. Будем надеяться, что они наелись и перестали охотиться на нас. Нужно вернуться и найти отметины. А те выведут нас к Трясущейся земле. Если у Кхааты есть хоть капля ума, она тоже будет искать отметины. И тогда мы увидимся. А если нет…. Что ж, сбудется мечта голодного Охту.

Год 2014-й после Р. Х., Киев

Женька Михайловский с напряжением, до боли в глазах, уставился в плоский монитор ноутбука. Его диссертация. Три года работы псу под хвост. Кому они нужны, его исследования? Точнее, не так. Кому они здесь нужны? За «бугром» заинтересовались, даже статью опубликовали, под названием «Память или…». А тут… Как говорится, нет пророков в своём Отечестве. А в данном случае нет не только пророков, но и желающих им внимать.

А как удивительно всё начиналось…

Женькина рука, сама собой, потянулась за чашкой кофе. Напиток давно остыл, но кое-кому, сидящему за кухонным столом, данный факт был абсолютно безразличен.

Идея поставить опыты, с которых, собственно, и началась его работа над диссертацией, появилась банально просто. И неожиданно.

Несколько лет назад, спустя два года после женитьбы, молодая чета Михайловских решила поднапрячься и приобрести хороший, настольный компьютер. Причина — будущая кандидатская Женьки. Жена, Любаша, родила малыша. Наталку, которой, на момент покупки, исполнилось восемь месяцев. А потому, пропадать в университете, или в библиотеках, в то время, как супруга одна «зашивалась» с малышом, становилось как-то неудобно. Коли завёл семью — будь, в первую очередь, отцом, а уж после учёным, преподавателем, или кем там ещё. А потому, на семейном совете приняли единодушное решение: покупаем! Пусть дорого, зато глава семьи будет рядом, в семье.

Когда технику распаковали и установили на столе (настроили комп ещё в магазине), Наталка, которая и до того всегда и везде, в причину юного возраста, лазила без спросу родителей, самостоятельно решила поиграть с новой игрушкой. Женька ничего не имел против, находясь в полном убеждении, мол, малыш вряд ли сможет чем-то повредить умной машине. Ну, постучит пальчиками по клавиатуре. А что ещё сможет сделать? Подёргать «мышку»? Так это не погремушка, быстро надоест.

Но то, что произошло после, выбило молодого папашу из колеи.