Бог Солнца

Прут улыбнулся мне, как родитель улыбается шаловливому ребенку, затем взял факел и повел всех вперед.

Пещера расширялась вглубь примерно на тридцать футов, прежде чем внезапно нырнуть вниз. Демоны подошли прямо к краю обрыва, высоко держа факелы, и осветили полость из красного камня. Она походила на пасть огромного зверя. Когда Прут указал вперед, я увидела его зубы.

Обрыв уходил вниз футов на двадцать, дно было устлано сталагмитами, плотно прилегающими друг другу, с широкими основаниями и гладкими заостренными верхушками. Они походили на торчащие из земли конусообразные кинжалы. Раздавалось слабое «кап-кап»: с потолка падала вода, подобно слюне.

Здесь родился божок.

– Прибыли. – Прут обвел помещение рукой с зажатым в ней факелом, отчего отбрасываемые им тени покатились и запрыгали. – Гнездо бога. Здесь мы сможем использовать силу костей и твое творчество, чтобы превратить тебя в то, кем ты желаешь стать, тем самым завершив сделку.

Я отпрянула от выступа и наткнулась на одного из демонов.

– Не понимаю… Каким образом?

Уродливый рот Прута расплылся в ухмылке.

– Наша магия тебя изменит, и тогда ты просто прыгнешь.

Я напряглась и шагнула еще дальше от края.

– У тебя тело смертной, – проговорил демон таким снисходительным тоном, будто объяснял очевидное. – Ты не станешь бессмертной, пока не отречешься от него.

Мурашки пробежали по коже.

– Ты хочешь, чтобы я кинулась на эти острые скалы?

– Я хочу, чтобы ты сбросила смертные оковы, дабы я мог выполнить наш уговор.

Я взглянула на сталагмиты. Прут убрал факел, словно скрывая от меня жуткие подробности.

Стоящий рядом со мной демон вытер рот рукой. У него что… потекли слюни?

Я посмотрела на ладонь с заживающий шрамом там, где меня ранила кость божка. Спрятала руку в кармане. Нащупала нож Зайзи.

Происходящее казалось неправильным. Все внутри – в голове, теле, душе – кричало: «Неправильно, неправильно, неправильно!»

Вероятно, Прут заметил мои колебания, поэтому сказал:

– Это единственный путь.

Я покачала головой. Смерть не равняется жизни. Я изучила все до единого слова из Священных Писаний, какие только мог предложить Рожан. Смерть – не жизнь.

Я попятилась.

– Нет. Верни мне мое творчество. Сделка расторгнута.

Благодушие в облике Прута дало трещину.

– Сделку нельзя расторгнуть.

Демон рядом со мной схватил мою руку. Я выдернула ее и взмахнула ножом. Острие рассекло монстру пальцы. Он зашипел. Я попятилась, сжимая нож обеими руками и указывая на каждого из пяти демонов по очереди.

– Отдай мое творчество! – потребовала я.

Косые черты лица Прута исказились, превращаясь во что-то дикое.

– О нет, мисс Айя. – Его голос стал хриплым. – Ты прыгнешь, или мы разорвем тебя на части! В любом случае эта сущность наша.

Рыдание застряло на полпути к горлу, сорвавшись с губ жалким мяуканьем. Бешено колотящееся сердце проклинало меня с каждым ударом. Неужели я в самом деле возомнила, будто добьюсь бессмертия одной силой воли? Я была всего лишь жалкой смертной. Я была пустышкой.

Они двинулись на меня. Я направила нож на Прута, затем на другого демона. Только я не была воином: мне не по силам одолеть их всех.

Я умру.

Костяшки пальцев вокруг рукоятки ножа побелели. Демоны начали расходиться, чтобы меня окружить. Чтобы…

До ушей донесся шум – легкий, как перышко. Набегающие на берег волны.

Море!

Глаза защипало. Я стиснула челюсть.

Если уж мне суждено умереть, то хотя бы не от рук этих гнусных лжецов! Я не позволю себя съесть!

«Прости, Зайзи».

Я опустила руку с ножом. Подобрала полы платья. Развернулась и рванула к выходу.

Тело ужасно ныло от усталости, тем не менее я вложила в этот бег все, что во мне осталось: каждый выработанный на ферме мускул, каждую искру упрямства, каждую горстку жизни, поскольку совсем скоро ничего из этого мне больше не понадобится.

Я вылетела из пещеры с демонами на хвосте. Ботинки зашлепали по красному камню, когда я мчалась вдоль направленного на восток перста к бескрайнему морю, не зная даже, насколько глубока вода под скалой и доходила ли до нее вообще. Впрочем, не имело значения, вода или камень: падение убьет меня в любом случае.

Последняя мысль перед прыжком была печальной: я попусту растратила жизнь, ради которой Сайон нарушил закон.

Скала под ногами оборвалась, и я полетела. В ушах резко засвистел ветер, оглушая.

Я едва обратила внимание на вспыхнувшее светом небо.

Я не достигла океана.

Океан достиг меня.

Была глубокая ночь, сознание парило на границе сна и яви, когда он пробормотал:

– Отчасти я жалею, что проявил слабость, что не стал ей сопротивляться. Или не упал где-нибудь в другом месте.

Его дыхание коснулось моих волос. Я сосредоточилась на том, чтобы сохранить свое ровным.