Бог смерти не любит яблоки

Пилот, даже с лучшими апгрейдами и с божественной реакцией, полагается на инстинкты и рефлексы. И на своих крыловых. В этом смысле слетавшиеся пилоты — на вес платины, если не дороже; сложно добиться того, чтобы два пилота чувствовали друг друга на уровне рефлексов, подхватывали маневры друг друга, мгновенно зеркалили…

Добиться сложно, но выкорчевать потом из подсознания эти рефлексы — ещё сложнее.

Она на это рассчитывала.

Первые фигуры одного из их совместных маневров она выполнила, как больше сотни раз до того. Как будто они вот прямо сейчас, плечом к плечу, будут выносить превышающее численностью вражеское крыло… И его рефлексы среагировали быстрее ума: он отзеркалил маневр, подставляя ей открытое уязвимое крыло… Он быстро понял свою ошибку, впрочем.

Но тут Ли оказалась быстрее.

Её машина завертелась, разгоняясь с места до первой лунной. Но… в последний момент, уже выстроив траекторию, она поняла, что не сможет.

Что угодно, но только не это.

Потому, выдохнув сквозь зубы, она немного сместила линию полёта — так, чтобы не впилиться лоб в лоб, но задеть по касательной. Боги новой эры, если верить закрытой инфе для командиров — живучие твари; он катапультируется. И его подберут.

Не совсем размен ферзей, и она откровенно сливает эндшпиль. Но…

Ли не хотелось додумывать, что там, за этим “но”. Да и не так уж много у неё было времени на эти все мысли: она просто послала машину вперёд и прикрыла глаза, ожидая неизбежного.

Тряхнуло жутко.

Ли вырубилась на пару мгновений — но почему-то пришла в себя. И вот это уже не вписывалось в план, потому что траектория была однозначной, и позволяла выжить Танатосу, но не ей самой. Только вот, кажется, не у неё одной рука дрогнула в последний момент. Хотел ли он, чтобы она выжила? Или это случайность?

Так или иначе, она жива. Что, конечно, скорее всего плохая новость. Потому что её посудина искалечена, кабина покорёжена, работает только один двигатель, то врубаясь, то отключаясь, и улететь она не сможет. Но костюм не повреждён, система жизнеобеспечения работает, и, похоже, ей придётся самой сделать это. Самой отрубить это всё. Потому что ей, в отличие от Кая, в руки альдам попадать живой действительно нельзя.

Ли дала себе тридцать секунд — на то, чтобы дождаться взрыва на флагмане альдов и убедиться, что всё это было не зря; на то, чтобы постараться взглядом найти Танатоса; на то, чтобы в последний раз посмотреть в глаза холодным звёздам… Немного времени.

Её внешние камеры предсказуемо накрылись, обзор был очень частичным — никакой дурак не станет делать в истребителе больших иллюминаторов. Но то, что осталось от её машины, вертело вокруг своей оси, так что она всё же увидела Танатоса: он действительно катапультировался, и, по всем признакам, вполне успешно — даже несмотря на то, что машина его разбита намного сильнее её.

Возможно, он действительно в самый последний момент сделал всё, подставился сам, чтобы её не убить.

И это сводило с ума.

Любовь делает нас слабыми, верно? Что же, теперь ты выучишь этот урок, правда, Танатос?..

Ли почувствовала, как подступает к горлу горечь, и усилием воли задвинула все чувства на замок. Игра, помнишь? И что-то Мих опаздывает с последним ходом…

Словно в ответ на её мысли, пространство вокруг полыхнуло нестерпимо-ярко — а значит, Мих таки сумел добраться до одного из мини-реакторов флагмана Танатос. Так что, когда Ли в очередной раз швырнуло куда-то, понесло, она только улыбалась, глядя на развороченный бок гигантской машины.

Это не уничтожит флагман, конечно. Он специально сконструирован так, чтобы исключить уязвимости. Она видела, что уже сейчас ИИ “Танатос” перекрывает шлюзы, блокируя разгерметизацию, выпускает орду роботов-ремонтников, спешно вычищает из системы посторонних… Всё это так. Но теперь альдам какое-то время будет не до того, чтобы ловить разлетающихся во все стороны гвадских беглецов. Это лучший шанс, который остальные могли получить — и, если брать соотношение потерь, победа почти всухую.

Как минимум, в стратегическом смысле. Он, этот самый стратегический смысл, всегда про статистику, а не про людей.

Ли откинула голову назад, чувствуя стекающую из носа кровь. Она безумно, смертельно устала. Но дело сделано, игра окончена; теперь отключить систему жизнеобеспечения — и больно наконец-то не будет.

“Эй, кэп, — позвал Джекс. — Отличный получился салют, а?”

Она рассмеялась.

В этом смехе не было ничего здравого, весёлого, уместного — но будь она проклята, если могла остановиться.

Её несло куда-то сквозь космическую холодную тьму, и она даже не смотрела, куда; лёгкие горели; медицинский чип посылал на вирт сигналы тревоги; киберначинка мозга отказывала, частично придя в негодность; из носа текла кровь, а из глаз — слёзы… Она смеялась.

Право, хорошо, что физическое состояние не особенно влияет на разговоры по вирту.

“Ты выбрался, Джекс?” — нужны же хоть какие-то хорошие новости?