Бог пятничного вечера

Остаток ночи прошел невесело, и я мало спал. Джинджер оставили в больнице до утра. Чудесным образом она на следующий день появилась на игре в своей чирлидерской форме. О событиях прошлой ночи девушка, по слухам, ничего не помнила. Я не был уверен, настоящая ли это амнезия или просто удобная амнезия. Как бы то ни было, перед игрой она ничего мне не сказала и все четыре четверти болела как ни в чем не бывало. Вуд лез вон из кожи, чтобы защитить меня, а главное, мою левую руку. Ею для бросков я не пользовался, но он чувствовал себя виноватым и не хотел, чтоб история с травмой поставила под угрозу мое поступление в колледж. После игры я вышел из раздевалки, спрятал левую руку в большой передний карман спортивной куртки – и чтобы защитить ее, и потому что она была завернута в лед. К тому же я не хотел, чтобы болельщики или кто-то еще начали задавать вопросы. Джинджер стояла одна в сторонке, что было необычно, поскольку она любила находиться в центре внимания. Одри направлялась ко мне. Джинджер подошла первой и взяла меня под руку. Потом скользнула по моей левой руке в карман к мешочку со льдом и оставила руку там.

– Ты любишь ее, да?

– Да.

– Это настоящее?

Я кивнул.

Она повернулась ко мне, вскинула глаза. Одри была уже футах в двадцати.

– Есть надежда, что поделишься? – Она взглянула на Одри. – Она ничего не узнает.

– Джинджер, мне жаль, что вчера так случилось. Сочувствую тебе. Я твой друг, но…

– Порченый товар?

– Наивная? Да. Но порченый товар? Я бы так не сказал.

– Значит, ты меня не одобряешь?

– Одобрение тут ни при чем.

– А что тогда?

Я покачал головой.

Она изобразила притворную улыбку и прижалась ко мне.

– Что!

– Джинджер, ты склонна принимать плохие решения и заришься на то, что тебе не принадлежит.

Она сжала мою руку.

– А чего ж ты тогда вчера явился?

– Потому что Вуд позвонил.

– А ты делаешь все, о чем Вуд просит?

– Я ему доверяю.

Она отшатнулась.

– А мне доверяешь?

– Нет.

Она хмуро кивнула. Одри была уже рядом. Джинджер стиснула мою руку с удивившей меня силой. Боль была жуткая и пронзила как нож. У меня чуть не подкосились ноги.

– И кто же из нас наивный?

Улыбку как ветром сдуло – на меня смотрели холодно-стальные глаза, из которых ушла жизнь.

Джинджер повернулась к нам спиной и исчезла в толпе. Одри подошла, мягко взяла меня за руку, и мы молча наблюдали, как Джинджер заводит толпу. Одри покачала головой.

– Вот ведь змея, да?

Я кивнул.

Одри повернулась к моей машине.

– Есть предложение. Я покупаю тебе чизбургер, а ты рассказываешь мне, что именно здесь происходит.

– Я расскажу тебе, что случилось, но не уверен, что знаю, что происходит.

Неделю спустя по неизвестным нам причинам Джинджер бросила школу и исчезла.

Прошло четыре года, прежде чем я увидел ее снова.

Глава 14

Мы сидели на веранде, потягивая кофе, и Рей рассказывал о Далтоне Роджерсе. Ученик выпускного класса, рост – шесть футов три дюйма, вес – сто девяносто пять фунтов, скорость – четыре с половиной. Ни в какие лагеря его не приглашали, ни одна школа интереса к нему не проявила. В первый год сделал пять тачдаунов в одной игре. Во второй год превзошел мой результат по ярдажу. Проигрывал, но временами демонстрировал блестящую игру. Рей задумчиво посмотрел на свой кофе.

– Здесь многие думают, что, может быть, теперь у нас есть кто-то, в кого стоит поверить.

– То есть кто-то, кто заставит их позабыть обо мне.

Рей подул на кофе.

– Вот именно.

Проблемы у Ди начались в лагере после первого года, когда он узнал, что новый тренер из Сент-Бернара, Деймон Фелпс, убрал его в запас и решил ставить в основу своего сына, Маркуса.

– Нет ничего хуже ставки на любимчиков.

Рей кивнул.

– Ты еще не все знаешь. – Он раскурил трубку и затянулся. – До приезда тренера Деймона Ди мог бросать. Бросок у него был чисто на высшем уровне. Затем Деймон проводит с ним несколько тренировочных занятий, – Рей выставил пальцы, – и полностью меняет его бросковое движение. Говорит, что «сделает из него квотербека профессионального уровня». – Рей сплюнул. – Да он и понятия не имеет, что такое квотербек профессионального уровня. Взял парня, изменил ему технику, и теперь у нас уже две проблемы: одна у него в руке и другая в голове.

– Что он сделал с броском? – спросил я.

Рей выдохнул дым изо рта.

– Разрезал надвое, а потом прихватил половинки на живую. – Он помолчал. – Скажем так. Допустим, Ди – это конь Секретариат, и длина его среднего шага – восемь ярдов. Затем появляется гениальный тренер Деймон и вешает ему на ноги шестифутовые цепи. Господь создал эту лошадку делать восемь ярдов. Восемь, а не шесть. Его тело устроено так, чтобы делать одно, а тренер требует, чтобы он делал другое. Теперь он не может ни бегать, ни бросать. Тело у него разбалансировано, мозги парализованы. На парня навешали цепей – и на ноги, и на мозги. – Мне нравилось, как Рей говорит о футболе. – Если хочешь помочь мальчишке, – он постучал себя по виску, – освободи сначала его голову, а цепи с ног спадут сами.