Бог одержимых

   Вслед за радио полетели закладухи, веревки, котомка с важными, но бесполезными предметами: аэрозольный баллончик краски, пустой флакон от мате, пакетик сухарей... ненужные, лишние вещи. Ножом он срезал "беседку", а потом, вслед за ремнями, в пропасть улетел и нож.

   У него все есть, и даже больше.

   - So far, so good doing what we could, - заходился криком Егор. - Taking chances, those chances, and I'm alive...

   Он был не один: скромняга Дон как обычно прятался за своими барабанами, шалопай Хилл по-прежнему отставал на четверть такта и жестами спорил с Нэвиллом, кому через минуту вести соло на гитаре. А чопорный Ли, вечно тоскующий по своей скрипке, меланхолично басил в сторонке, не обращая никакого внимания на их выходки. Они были вместе с ним. Они приняли его к себе. Взяли в свою команду.

   - Судьба меня, нет, не поломает. Мое сердце, мои руки - крепче скал! - хрипел Егор. - Судьба меня к звездам поднимает! В черном небе, я увижу, что искал!

   Это уже была не истерика. Сладкое безумие делало невозможное - возможным.

   Что ему теперь горы?

   Он смеялся над горами, - пигмеями духа, дерзнувшими выйти на поединок с ним, с человеком, за плечами которого - Бог!

***

   Виталий чувствовал отчаяние.

   Цель была рядом, - руку протяни. Обидно.

   Ему с самого начала не понравилась затея Виктора.

   Подумаешь, вероятный зять - затейник на праздниках. Может, и не повод для гордости, но корить человека, который не сидит на шее у родителей и зарабатывает на жизнь своим талантом, - глупость!

   А теперь специалист по шуткам юмора болтается на веревке над пропастью. И руки у него в крови. И снять его оттуда некому.

   "Он устал, - подумал Виталий. - А я вместо того, чтобы дать парню полчаса отдыха, погнал его дальше. Теперь только один выход: он привяжется к скале, а я с Гарсиласом доберусь до машины. Гуллос не будет возражать, - видно же: авария. А на равнине мобила "в зоне связи". Вызову помощь. Страховка оплачена. Если на вертолет не поскупятся, то наши еще до вечера будут здесь. Снимут. И бельма эти долбаные закрасят..."

   Его внимание привлекла желтая куртка, рывками планирующая к земле, хорошо заметная на фоне серо-голубого гранитного массива.

   "Что за черт!"

   Он прильнул к биноклю и выругался крепче: Егор в одних трусах штурмовал плиту. Голый человек, босиком, оставляя бурые пятна крови, гигантским пауком полз к цели, не опираясь ни на что. Почему "пауком"? Руки! Вернее - тени от рук. И ног. Их множество.

   Их много больше, чем отмерено человеку солнцем.

   - Парень, ты что, рехнулся?! - закричал в микрофон Виталий. - Что с тобой?

   Ветер с вершины доносил что-то невнятное. Кажется, Егор опять что-то пел.

   Виталий присмотрелся и отбросил в сторону бесполезное радио.

   - Духи забрали Гороса к себе, - чуть покачивая головой в такт речи, грустно сказал Гарсилас. - Горос сотрет отметины. Но эндриаго нужно убить.

   Виталий глянул на проводника и ничего не ответил.

   Потом подтянул к себе винтовку и присмотрелся к рукам Егора.

   Так и есть: окровавленные пальцы проходили внутрь стены.

   Каким-то образом, Егору удалось освоить магию Гуллоса: пальцы рук и ног стажера глубоко уходили под поверхность гранита.

   Проводник, все еще стоявший рядом, о чем-то тихо заговорил на кечуа.

   - Я не понимаю, Гарсилас, - резко оборвал его Виталий. - Говори на испанском.

   - Тень от руки, - сказал проводник. - Великое искусство инки. Так они строили города, полировали и крепили камень.

   В оптический прицел было хорошо видно, как Егор добрался до разноцветной восьмерки и ладонью - да! да! - просто ладонью загладил, вмазал цветной мел внутрь серой массы камня.

   Потом повернулся и с той же скоростью двинулся к первой, пристрелочной метке.

   Дальномерная кривая оптического прицела целиком накрывала давно нестриженный затылок Егора. Все, что сейчас требовалось: снять предохранитель и плавно нажать на курок.

   Убить монстра.

   Виталий не знал, на что решиться. Егор добрался до пристрелочного пятна и затер его ладонью так же легко, как он перед этим затер разноцветную восьмерку.

   А потом пошел вниз. Спокойно и размеренно, как паук - вниз головой.

   Виталий снял винтовку с предохранителя. Одно небольшое касание. Один выстрел. Кто или что сейчас идет в мир людей?

   И вдруг ему стало не по себе.

   "Он же предвидел все это! - подумал Виталий. - Когда я уговаривал его идти на стенку, он так и сказал. Я полезу, а ты будешь целиться мне в затылок".

   Он вернул предохранитель на место: "Я не буду стрелять в мальчишку. Пусть ЭТО решится как-то иначе..."

   Гарсилас тихо отошел в сторону.

   "За мною кровь, - тяжело думал Виталий. - Много крови. Важные люди в кожаных креслах говорили нам о проблемах, которые нужно решать оружием. Мы убивали, а проблемы оставались. Люди оставляли кресла, на смену им приходили другие. Но слова оставались прежними: о том, что проблему проще расстрелять, чем решить. И мы опять стреляли, а проблемы все равно оставались... Так, может, проблема не в людях, а в креслах?

   К черту! Пусть все как-то решается по-другому.

   Без меня".

***

   Егор запрыгнул ко мне на валун уже одетым.

   Видно потратил какое-то время на поиски своих вещей под стенкой.