Бог из клетки

Мальчик со смешным именем. Теперь она вспомнила – каким. Аси... Просто Аси, ведь ей долго не давалась буква “р”. Наверное, потому и не догадалась сразу, услышав “Асир”. Не просто мальчик, а единокровный брат, поэтому, хоть он и незаконный, можно. Но тоже до поры. И до этой поры они радовались обществу друг друга, потому что ни у кого из них не было иного. И вот теперь…

– Я помню, Аси… – сказала Талла, ища в его взгляде хоть крошечный огонёк отклика на прежнее имя. Ничего.

– Без разницы на самом-то деле. Просто забавно было, что не узнала, хотя я тебя – сразу.

– Ты изменился. Очень сильно.

Она старалась говорить мягко. На что только надеялась? Что этот мужчина с жёстким взглядом вдруг оттает из-за детских воспоминаний?

– Говорю же: без разницы. Сегодня домой едешь, сестричка.

Руки, ноги, само сердце налились невыносимой тяжестью, будто ещё одна игла впилась в кожу, разливая по телу яд. Сегодня. Она-то думала… Надеялась… На что? Сбежать? Всё равно Марбл забрала браслет, так какая разница? Что стены дворца, что дорога до Соланира…

А потом до неё вдруг дошло: сегодня. Сегодня на её родину отправляется Дэй. Асир что, решил ехать с ними? Мгновение радости тут же окрасилось чёрным отчаянием. Нет, даже если Дэй узнает, он наверняка не простил её и не станет спасать. Да и сама Талла не хотела бы стравить его с этим ужасным человеком – давным давно бывшим весёлым мальчиком из детства. Слишком давно.

– Раз уж ты примелькалась здесь, не буду тебя позорить, – эхом её мыслей отозвался Асир. – На, переоденешься.

Он бросил на кровать тёмное платье, перчатки, вуаль. Талла не хотела к ним даже прикасаться. Только не снова… Лучше бы связал, чем это.

– Мне всё интересно, – сказал он, видя, что Талла не спешит примерять обновку, – кто же тебе помог, сестричка?

Она молчала, угрюмо глядя на Асира. С чего он решил, что может её так называть? Никакой он не брат! Ведь он не сын её мамы… А после того, каким стал – не брат тем более!

– Что, не хочешь выдавать? Не верю, что девчонка одна украла глаз у отца, а потом и бога ещё, – усмехнулся Асир. – Помню, какая ты была трусиха.

Талла открыла было рот, сказать, как она изменилась, что это всё сама, что никто… Только зачем? Даже если получится что-то доказать ему – зачем?

– Нет, так нет, – голос его вдруг стал отдавать металлом. Талла и забыла за его насмешливыми репликами, что находится в плену. Зато теперь – вспомнила. – Одевайся, у тебя десять минут.

Асир вышел, оставив её в комнате одну. Сверкнувшие падающей звездой надежда и радость мгновенно погасли, словно упали в мутную воду. Окно закрыто ставнями, а в комнате одна только мебель – добротная – не отломаешь и кусочка. Все свои вещи Асир уже наверняка собрал и отправил вниз к лошадям и повозкам.

Талла поняла, что бесцельно озирается вокруг вместо того, чтобы переодеваться. А ведь времени у неё осталось хорошо если половина.

Длинный подол скрыл стопы, под тёмными тряпками спрятались руки и волосы. Когда вошёл Асир, она возилась с вуалью. Непослушные пальцы в перчатках никак не хотели находить нужную петельку.

– Давай, шевелись!

Асир схватил её под локоть, и от испуга Талла одним мгновением приладила на место вуаль. Сразу стало нечем дышать. Мир вокруг окрасился в тёмно-серый. Она следовала за Асиром по коридорам, задыхаясь беспомощностью и неотвратимостью происходящего. А ведь уже утро… Смогла ли Марбл сбежать? Отдала ли глаз Итеру – конечно, отдала! Но почему тогда… Почему тогда он, получив своё, не пришёл спасти? Неужели она была права в своих опасениях?

Талла запнулась о выступающий камушек. Асир держал крепко, чуть локоть не вывернул, и она устояла на ногах. Вот и двор, ворота – тоже в серую сеточку. Вокруг толклись люди, больше мужчины, кто-то просто нервно прохаживался кругами, кто-то прощался с родными, слуги таскали туда-сюда сумки и ящики. Пахло лошадьми и суетой. Если бы не железные тиски пальцев на предплечье, Талла рискнула бы рвануться. Раствориться в толкотне, а потом… Куда потом? Она остро ощутила пустоту на запястье. Браслетик был почти невесомым, но его лёгкое прикосновение всегда приятно щекотало кожу. Как простое знание о том, что мама жива, грело сердце, а теперь...

Асир потащил её через толпу. Она едва не ткнулась в кого-то, неожиданно выскочившего на пути. Подняла глаза и сразу опустила. Только бы не узнал! И тут же вспомнила – вуаль… Дэй едва глянул на неё. Зато она успела рассмотреть и глубокую тень под глазами, и сжатые, будто никогда не были добрыми и улыбчивыми, губы.

Асир помог ей забраться – скорее уж запихнул – в открытую дверь экипажа. Кажется, единственного на всём дворе. Неужели потребовал такой специально для себя и Таллы? Остальные, кажется, собирались путешествовать верхом.

Она села на скамью и тут же стащила вуаль. Внутри и без того царил полумрак из-за задёрнутых чёрной тканью окон. Асир влез в экипаж следом, убивая любые фантазии относительно того, чтобы выбраться, пока он будет ехать на лошади.

– Зачем сняла?

– В ней душно, а ты всё равно меня уже видел, – буркнула Талла.