Боевые девчонки

Кабина открывается. Легкий ветерок ласкает щеки Онайи. Она закрывает глаза, но тут же пытается стряхнуть сонливость. Деревья в лесу сливаются в единую темную массу. Живой рукой Онайи вы­уживает упаковку энергостимуляторов. Она едва способна донести ее до рта, но делает усилие и открывает упаковку зубами. Тряхнув головой, выпивает содержимое. Жидкость течет по подбородку, горький эликсир обжигает горло, и огонь разливается по ее венам. В мозгу и перед глазами проясняется.

Она вводит на консоли последовательности клавиш, Амадиоха складывается и опускается на землю. Онайи отключается, провода отправляются обратно в разъемы на затылке, и она выходит из кабины. Ступив на землю, чуть не падает, но удерживается на ногах. Кашляет и сплевывает кровь в слоновую траву.

Без подключения металлическая рука безвольно висит вдоль тела. Неважно. Она может держать пистолет живой рукой.

Медленно, прерывистым, но решительным шагом она идет из леса к лагерю. Он разрушен еще больше, чем она помнит. Но прошло почти пять лет, а джунгли все еще не полностью завладели этим местом. Остатки построек — школы, клиники, оружейного склада, столовой и библиотеки — заплетены лианами. Слоновая трава шелестит вокруг развалин Терминала. От Обелиска остался только обрубок.

Она проходит через весь лагерь, но воспоминаний нет. Отчасти она ожидала их, но слышит только тишину. Ни треска костров, ни искр, летящих от поврежденных механизмов, ни хлюпанья ботинок по лужам из слякоти и пепла. Даже ветер не шуршит в траве. Чьи-то следы на песке. Те, кто оставил их, давно ушли или мертвы. Их поглотила война, которая только что выбросила сюда ее. Она идет дальше и дальше.

Она знает, куда ведет ее трекер. Помнит это место в мельчайших подробностях.

И, добравшись туда, видит то, что ожидает. На краю скалы сидит девушка и смотрит на пляж.

Онайи снимает пистолет с предохранителя. Девушка на скале не двигается.

Айфи не издает ни звука, даже когда Онайи приставляет пистолет к ее затылку.

Глава 60

— Вставай!

Айфи слышит словно не сразу. Но она была готова к этому моменту. Встает и поворачивается лицом к своему палачу. Руки дрожат, она сжимает их в кулаки. Она не может быть слабой. Не сейчас, когда прошлое окончательно настигло ее. Гибель семьи, жизнь с биафрийскими Боевыми девчонками, похищение, жизнь у нигерийцев, когда она видела, как разлучают семьи и изолируют детей, называя их «комбатантами противника», тюрьма, обвинение в предательстве, попытка убить ту, что убила ее семью. Все, что происходило, вело к этому моменту. К моменту, когда она плывет по течению и не принадлежит никому и ничему. Сама по себе. Ни нигерийка, ни биафрийка. Просто Айфи.

— Повернись.

Айфи повинуется приказу.

Перед ней какое-то подобие человека. Лицо в засохшей крови. Волосы сбились в кровавый клубок. Рубашка разорвана в клочья. Правая рука Онайи безвольно висит. Тело перекошено, нога неестественно вывернута. Пистолет трясется в руке. Но она не спускает глаз с Айфи.

Они стоят молча несколько секунд. Стоят и смотрят друг на друга.

— Ты знала? — шипит Онайи сквозь зубы. Ее правый глаз то включается, то выключается.

— Знала о чем?

— Что они за тобой следят?

Так вот как все было. Айфи привела шахидов прямо в Энугу. Прямо через контрольные пункты службы безопасности. Она чувствует укол сожаления, но подавляет его. Она не хотела этих смертей. Но ничего не исправить. Она не может вернуться назад во времени. Все уже произошло.

— Нет, — отвечает она. — Я не знала. — И враждебно смотрит на Онайи. — Но ведь это неважно.

Онайи ошарашена, но через секунду берет себя в руки. И слышит:

— Месть есть месть.

— Месть? За что?

— Значит, ты даже не помнишь. — Айфи дрожит от ярости. Онайи молчит, и Айфи делает шаг, но останавливается. Несколько глубоких вдохов, и она успокаивается. — Полагаю, ты просто выполняла приказ. — Последние слова сочатся ядом.

Пистолет в руке Онайи ходит ходуном.

— Ведь ты сделала это. Ты пришла в деревню в штате Абиа. Ты убила мою семью. А потом похитила меня. Так я и появилась у вас в лагере, не правда ли?

Онайи бьет дрожь. Почти минуту она прижимает пистолет ко лбу Айфи. Но так и не спускает курок. Рука медленно опускается. Пистолет мягко падает в траву.

Слезы наполняют глаза Айфи:

— Почему ты меня тогда не убила? — У нее дрожит нижняя губа. — Почему не оставила меня с родителями?

— Айфи, я…

— С моей семьей! — пронзительно кричит Айфи. — Ты отняла у меня семью! Ты врала мне всю мою жизнь! — Она кидается на Онайи и бьет кулаком в лицо.

Онайи спокойно принимает удар. Даже не отшатывается.

Айфи смотрит и понимает, что ей не причинить физическую боль молодой женщине, которую когда-то она называла своей сестрой. Она видит, как висит металлическая рука, как подгибаются колени, видит запекшуюся кровь на теле и понимает, что никакой удар не сравнится с тем, что пережила Онайи, с теми ранами, что нанесли ей другие.

Онайи продолжает смотреть в сторону. У нее пугающе тусклый, безжизненный взгляд, она словно не здесь.

Айфи поднимает с земли пистолет и протягивает ей: