Боеприпасы на зиму

В лунном свете громада института нависала над миром сказочной крепостью колдуна. Колючая проволока над высоким бетонным забором, «столбы» у ворот, пропускной пункт с двумя пулеметными башнями. Время от времени, вдоль периметра пускали прожекторы, синхронизированные с многоствольными вертолетными пушками — нарушителей превращали в фарш быстрее, чем те успевали понять, что обнаружены. Проникнуть за линию смерти, пожалуй, не смогла бы и мышь.

Крохотный черный зверек, ползущий в траве, не был мышью. А его подготовка, знания и сила воли превосходили многих людей. Вымазанный ваксой до кончика хвоста, чтобы отбить запах, Чип уже одолел бетонный забор, удачно избегнув прожекторов, и сейчас подбирался к главному входу. Брифинг по цели, что провели с ним в ЦРУ, делал бессмысленным поиски менее заметных лазеек — проникнуть в институт можно было лишь через дверь.

Которая, разумеется, на ночь закрывалась.

Согласно плану, Чипу предстояло лежать в траве, ожидая караульного — охранники обходили институт по периметру каждый час. Затем, зверьку следовало, по словам МакМиллана, «вредительским образом» прицепиться к форме замыкающего солдата и проникнуть за дверь вместе с ним. Это казалось бредом даже на этапе подготовки, а сейчас, в пяти метрах от цели — и вовсе утратило смысл. Чип весил сто десять грамм, не почувствовать такого «попутчика» смог бы лишь парализованный инвалид.

Впрочем, у бурундука имелись свои мысли на этот счет. Еще перебираясь через забор, он разместил вдоль основания десяток новогодних петард. И сейчас, затаив дыхание, ждал смены караула, держа лапку на детонаторе. Хватит и пары секунд замешательства… Люди инстинктивно обернутся к источнику шума — то есть, перестанут смотреть под ноги.

Пора. Ко входу приблизились двое солдат, постучали в окошко пропускного пункта. Из-под приподнявшегося стекла, в звонкую ночную тишину донесся обрывок телепередачи:

— …ости на первом канале. В США продолжаются масштабные поиски Трэсс Логан, ни одна террористическая группировка до сих пор не взяла на себя ответственность за похищение дочери президе… — окошко захлопнулось, оборвав звук. Чип, не знавший языка, дрожа от волнения, подготовился к рывку — дверь начала открываться…

В этот миг, прямо под ноги людям свалилось нечто, похожее на воздушный шарик с водой. Только вода, выплескиваясь из лопнувшего шарика, не начинает дико шипеть, испуская зеленый дым. Солдаты с криком «газ!!!» бросились врассыпную.

Ошалевший Чип потерял целую секунду, пытаясь понять, что происходит — но, к счастью, успел заметить крылатую тень, под шумок нырнувшую в дверь. От радости, у бурундука перехватило дыхание.

Он бросился вперед, промчался по лестницам двумя прыжками и юркнул в щель как раз вовремя — дежурный в караулке рванул рычаг, и сервоприводы запечатали дверь наглухо.

Чип стремительно пересек вестибюль. У дальней стены в кадке росла унылая, поникшая карликовая пальма, явно сохранившаяся с советских времен. Человек, даже находясь к ней вплотную, ничего бы не заметил, но Спасатель хорошо знал облик своей боевой подруги.

— Фокси! — прошептал Чип, запрыгивая в кадку. Летучая мышь, покрытая буро-зелеными камуфляжными разводами, так сливалась со стволом пальмы, что даже сейчас, в полуметре от глаз, казалась невидимкой. Она удивленно обернулась на голос.

— Чип! — бурундука спеленали объятия сильных крыльев. — Я знала! Просто знала, что ты жив!

— Тише… — прошептал капитан, стараясь обуздать дикое ликование. Он не один, снова не один! — Я думал, ты давно выполнила миссию. Что задержало?

Фокси с огромным трудом заставила себя выпустить друга из объятий.

— Искала место падения беспилотника… — летунья сглотнула. — Чип, я обнаружила настоящую цивилизацию зверян! Здесь, на полигоне, уже много лет…

— Я знаю, знаю, — вполголоса оборвал бурундук. — Я с ними тоже… встречался, — он стиснул зубы, вспомнив, какими глазами провожал его Сай, брошенный рядом с парализованной матерью.

— Им грозит смертельная опасность!

— Нам тоже, Фокси.

— Но… У нас, хотя бы, есть дом… — летунья сжалась. — Нам есть, куда возвращаться. А их скоро лишат последней надежды, Чип!

— Дом? — горько спросил бурундук. — Мы тоже лишились дома, Фоксглав. Штаб больше никогда не приютит Спасателей. Ведь о нем теперь знают люди.

Он покачал головой.

— Прямо сейчас, мы ничем не можем помочь местным жителям. Надо обрести свободу, спасти Гаечку — а затем, вернуться сюда всей командой и…

— И сделать что? — сурово спросила Фокси.

Чип запнулся. Помолчал, нервно дергая хвостиком.

— Я думаю, пора раскрыться, — сказал, наконец. — Теперь мы можем общаться с людьми благодаря аппарату Нимнула, а скрывать наше существование и вовсе нет смысла — спецслужбы знают о Спасателях. Если привлечь общественное мнение к ужасам, что творятся на полигоне… Какой-никакой, а шанс.

Фокси сурово нахмурилась.

— Это не шанс, а затычка для совести, — отозвалась жестко. — Чип, мы Спасатели. Помнишь? Именно здесь, именно сейчас это слово обретает истинный смысл.