Бобры добры

— Только скажи где, — мрачность и напряжение исчезли с лица Лекса, и он тоже улыбнулся. Скуповато, совсем не так беззаботно открыто, как брат, но видение его новой улыбки заворожило меня точно так же, как тогда впервые в кафе. — В торговом центре? В клуб хочешь?

— Не-е-т! — мотнула головой я. — Просто по улицам. Или в парке, сквере, да хоть в поле за городом. Я хочу на весну посмотреть.

— На весну… — поднял светлые брови Лёша, и они снова переглянулись и, не сговариваясь, осмотрелись по сторонам. Но уже не так, как пару минут назад — на предмет скрытой или явной угрозы, а, видимо, так же, как я — неожиданно замечая мир вокруг.

— Точно, — поддержал идею Саша. — А давайте сейчас перехватим чего, а потом махнем в лес на шашлыки?

— Мне завтра рано на работу, — вздохнула я с сожалением. — И еще сочинения недопроверенные остались.

— Ну, значит, в парк, а на следующие выходные на шашлыки, — постановил Лёша.

— На следующие? А если… — Что, Оксана?

Если к тому времени ситуация разрешится и повода и дальше оставаться вместе не будет?

— Без если, — отрезал мой темный любовник, снова хмурясь. — Привыкай, что мы рядом, Ксюха. Привыкай, пусть даже и терпеть.

Я вскинулась, готовая извиниться за то, что ему опять могло показаться, что их просто использую, но Лекс уже уселся за руль, давая понять, что продолжать не собирается.

— Ксюх, ты не сердись на братуху, — придержал меня за локоть Леша. — Сам я не знаю, но его почему-то ломает от того, что все у нас так.

— А тебя нет? — я посмотрела ему прямо в глаза, стремясь увидеть все, как есть.

— Не-а. Мне все вот прям самое то. — В зеленых глазах — море безмятежности, ни крошечного всполоха сомнений. — Так что Лекс прав, ты привыкай. Потому что я за тебя теперь зубами держаться стану — хер кто оторвет, поняла?

— Даже если Лекс этого так и не примет? Без него ведь … — Все не то. Если Лёшу привлек именно наш ночной формат секса втроем, то без его брата останется ли все настолько привлекательным для него?

Парень поднял руки с раскрытыми ладонями, будто собирался обхватить мое лицо, но опомнился и опустил их, позволив себе лишь наклонить голову чуть ко мне, делая визуальный контакт интенсивнее.

— Примет он все. Не сразу, но примет, Ксюх. Я же его, как самого себя знаю, местами даже лучше. Его перемкнуло на тебе. Меня перемкнуло на тебе. Нет ни у кого из нас выхода из этого уравнения поодиночке.

Авто братьев громко засигналило, заставив меня вздрогнуть. Обернувшись, я нарвалась на пристальный тяжелый взгляд Лекса, что наблюдал за нами через боковое стекло.

— Поехали, — засмеялся Лёша, открывая для меня переднюю дверь и громко «шепнул»: — А то братуху от ревности перемкнет и он забьет на все договоренности и полезет наличие своих прав на тебя демонстративно устанавливать.

— Не нарывайся, — буркнул Саша и сжал рулевое колесо до скрипа.

Мое новое состояние весенней солнечной радости не принимало ненастья в виде их агрессии.

— А мне очень нравится, как он это делает, — не веря собственной смелости тихо произнесла я. — Не ревность, а процесс демонстрации.

Едва тронувшаяся машина резко затормозила, и Лекс повернулся ко мне, смотрел так, что дышать стало нечем с полминуты, расплылся в новой, теперь уже порочно-торжествующей улыбке и глянул на брата.

— Съел?

— Съел, — фыркнул, не особо впечатлившись Леша. — Да не наелся, братуха. Я видом того, как Ксюхе это нравится, никогда не наемся. Меня от этого прет пипец как. Умылся?

Да что же это такое? Мои неуклюжие попытки снять напряжение между братьями пропадают впустую.

— И это мне тоже понравилось! — поспешила я не дать Саше огрызнуться.

— Что? — прозвучало почти синхронно.

— То, как вы смотрите. И просто на меня. И на… — вот тут я с формулировкой запнулась.

— Ксюх, а у тебя раньше был такой опыт? — хрипло выпалил Лёша, а Лекс на него зыркнул через плечо.

— Нет. И даже фантазий, если честно. — До вашего первого появления уж точно.

— То есть мы тебя… — начал Саша, но я схватила его за плечо, останавливая.

— Нет! На все нет! Не принуждали, не заставили, не соблазнили! Не было таких фантазий, да. Но теперь… Мне очень хорошо было. Очень-очень. И я … — Решайся, Оксана! Ты уже на такое отважилась, так чего теперь стесняться говорить о своих новых порочных желаниях. — Хотела бы… большего. Мне хорошо с вами. С каждым.

— Это не хорошо зовется. Это, мать его, отвал башки и полет в космос, — пробормотал брат-блондин. — И я по-любому готов с тобой хоть на край вселенной летать и пробовать все, от чего кайфануть сможешь.

Лекс покосился молча на меня раз, еще, дернул головой, глядя на дорогу так, словно вел некий внутренний спор, и через пару минут вздохнул. Его руки на руле заметно расслабились, да и губы он перестал сжимать до белой линии.

Как только припарковались перед на удивление открытым в такой еще ранний час кафе, Лёша выскочил и, распахнув дверцу, подал мне руку.

— Моя же ты умничка, Ксюха, — едва слышно прошептал он мне на ухо, стреляя глазами в сторону брата. — Ведет братуху от каждого твоего слова, ох ведет. Все будет супер у нас.