Бобер, выдыхай! Заметки о советском анекдоте и об источниках анекдотической традиции

3. Разобрались, что к чему, прохожий и говорит: «Да ты ж золотое дно! Слушай, мы с тобой сейчас в кабак пойдем и со всеми там поспорим, что ты говорящая. Идет?» — «Идет». Приходят в кабак, мужик с каждым на рубль поспорил, оборачивается к Муму: «Ну, скажи что-нибудь!» (Исполнитель делает деревянное лицо и смотрит в пустоту перед собой.) «Ну ты чего? Говори!» (исполнитель изображает на лице полную преданность хозяину и еще более полное непонимание того, чего он от собачки хочет). «Ну!» (исполнитель в панике вытаращивает глаза и прижимает голову). Ну, роздал мужик всем по рублю, выходят они из кабака, он ей и говорит: «Что ж ты, сука такая, делаешь? Я тебе жизнь спас, а ты меня в благодарность без гроша оставила! Кто ты есть после этого?» (Исполнитель вскидывает голову и изображает на лице деловое и максимально циничное выражение): «Мужик, ты не понял. Мы с тобой сюда завтра придем. И спорить будем уже по червонцу!» Случаются варианты абсолютно фантасмагорические:

Сидит мужик зимой на рыбалке у полыньи, рядом собачка — рыбку ждет.

Сидит, сидит, и вдруг вода водоворотом, из глубины поднимается корова, на рогах водоросли, глаза безумные и говорит: «Мужик, дай затянуться! (Исполнитель изображает медленное автоматическое движение рукой вперед, потом быстрый перехват сигареты и пару торопливых затяжек)’. Спасибо, мужик!» И ныряет. Мужик сидит (исполнитель расставляет руки в стороны и беспомощно переводит взгляд на собаку). Собака (исполнитель изображает недовольное выражение лица и такую же недовольную интонацию)’. «Ну что смотришь? Я сама охуела!»

Иногда умением говорить дело не ограничивается:

Встречаются два приятеля-собачника. Один говорит: «У меня псина — умница. Вечером домой приходит и так коротко, два раза — гав-гав. Ну чтобы никого не беспокоить. Я открываю, она заходит». — «А моя, когда приходит, вообще никогда не лает». — «Что, сидит и ждет, что ли?» (Исполнитель пожимает плечами): «А чего ей ждать, у нее свой ключ есть».

Выходит собака во двор. Смотрит, на соседнем участке соседская собака огород копает. Лопатой. «Жучка, ты чего? Офонарела?» Жучка разгибается (исполнитель отгоняет воображаемую муху и вытирает воображаемый пот с лица): «А началось с того, что я стала приносить им тапки».

Скребется ночью собака в дверь. Хозяин отворяет: «Ну что, падла? Опять нажралась?» — «Не, ваще ни в одном глазу!» — «А ну полай!» (Исполнитель пропевает рефрен из популярной песни Вячеслава Добрынина с интонациями Льва Лещенко, самого популярного из ее исполнителей[76] и ритмически поводит в такт плечами и руками, имитируя пластику очень пьяного человека)’. «Лай-лай / Ла-ла-ла-ла-лала-лалай…»

Рабинович заходит в синагогу с собакой. Раввин ему (исполнитель панически машет руками): «Рабинович, вы с ума сошли! Как же можно — в синагогу и с этим животным?» — «Ребе, это ж не простая собака. Вы знаете, как она поет? Если вы это услышите, вы поймете, что такое хор ангелов!» — «Ну, давайте попробуем». Собака начинает петь, голос у нее божественный, пять октав, слух безупречный. У раввина слезы на глазах. Он их вытирает и говорит: «Рабинович, это же просто чудо! А почему бы ей не стать в нашей синагоге кантором?» (Исполнитель пожимает плечами и возмущенно оборачивается к воображаемому раввину): «Ребе, я ж ей и сам об этом все время говорю. А она уперлась: нет, только зубным техником!»