Читаем Блудливое Средневековье полностью

Возвращаясь к Мэри Гоатс. Что же такое было в словах Элис, что Мэри пришлось обращаться в церковный суд?

Надо сказать, Мэри сама была во многом виновата. Сказала она на самом деле не «kiss my ass», а «kiss my arse», то есть предложила поцеловать ее не в ягодицы, а конкретно в анальное отверстие. И этим дала Элис повод ответить метким и многозначным оскорблением. Слова «нет уж, пусть это делает Джон Карре» для всех окружающих намекали на то, что:

а) Джон Карре – любовник Мэри;

б) Мэри наставляет мужу рога;

в) они занимаются сексом в извращенной форме;

г) причем в унизительной для мужчины.

Ответ Элис бил сразу во всех – Мэри объявлялась шлюхой и извращенкой, ее муж – рогоносцем, а Джон – прелюбодеем, извращенцем и подкаблучником. А поскольку смыть кровью это оскорбление у благопристойной лондонской горожанки возможности не было, пришлось подавать в суд. Потому что, если бы она не отплатила за такое оскорбление, в глазах всех соседей это означало бы, что она признала обвинения.

Оскорбление ближнего, задевающее его репутацию, причиняет серьезный моральный ущерб, и потерпевшие требуют его возмещения. В документах, сообщающих об оскорблениях, показано, что зачастую от слов переходят к драке, в которую порой втягиваются все родственники и соседи. Так, одно дело 1338 года завершилось штрафом, наложенным на двух мужчин, которые избили третьего, пытались похитить его жену, в пылу драки разбросали хлеб, выставленный в лавке соседа-булочника, и обозвали булочницу «чертовой шлюхой и сводней». Оскорбленная женщина добилась публичного восстановления своей чести, поруганной площадной бранью. Обиженные могли восстановить свою репутацию и другим образом: собрав соответствующие свидетельства и заверив их у нотариуса. Так, одна супружеская пара, пострадавшая от клеветы, воспользовалась такой процедурой в 1486 году, и это был, вероятно, не единичный случай.

Симона Ру, «Повседневная жизнь Парижа в Средние века»

<p>Подлец</p>

Рассмотрим теперь самые популярные английские оскорбления. И начать стоит с «подлеца». Обычное слово, имеющее слегка пренебрежительный смысл, превратилось в XV веке в грубость, а в конце XVI века стало одним из самых грубых оскорблений.

Изначально слово «подлец» («knave») означало всего лишь человека низкого происхождения. Но постепенно, видимо, с ростом влияния разбогатевших торговцев и ослаблением земельной аристократии, акценты стали смещаться, и слово приобрело значение «противоположность джентльмену». Это было вполне логично, ведь «джентльмен» в Средние века – совсем не то, что сейчас. Джентльменами звались все дворяне, люди благородного происхождения. И по умолчанию считалось, что джентльмен благороден, учтив, честен и обладает всеми достоинствами.

Такое противопоставление сразу переводило слово «подлец» в число обидных, особенно для людей богатых, но не родовитых – они могли быть воспитаны как джентльмены, зваться джентльменами, но им все равно можно было напомнить, что они по рождению «подлецы». Это слово било по самоуважению, принижало человека в глазах окружающих, и неудивительно, что к концу XVI века оно из простого обозначения общественного положения превратилось в жесточайшее оскорбление.

А уж если добавить какое-нибудь подходящее прилагательное и назвать человека, например, «вонючим подлецом» или «грязным подлецом», да еще и нос при этом зажать, то это отлично усиливало эффект, ведь чистота и хороший запах тоже считались свойствами приличного человека.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения