Блоги

Я кивнула. Наивно было думать, что Инна Федоровна откажется от «фурора»…

–И не забывайте про отчет. Расслабляться некогда, Дашенька.

Я вышла из кабинета в состоянии полного ступора. Меня ни за что отругали, прочитали лекцию и вдобавок нагрузили работой по самые уши.

В такие моменты особенно нужен друг. Но Александра, разложив на столе громадный ватман, выводила на нем карандашом красивые буквы и меня игнорировала. Что сказать ей, чтобы она поверила, что мы ходили в кафе чисто по-дружески? Я была готова сделать все, что угодно. Даже сыграть в сваху и просветить Игоря насчет чувств Александры к нему.

И тут меня осенило.

– Сашка, заканчивай дуться! – сказала я решительно. – Мне твой Игорь не нужен. У меня есть другой.

Рука Александры с карандашом замерла в воздухе.

– Помнишь того полицейского, который приходил к нам насчет Алины?

– Помню, – кивнула она. – Симпатичный…

– Если хочешь, можем устроить свидание на четверых. Ты, я, Игорь и… – Я снова забыла, как его зовут. – Кирюхин.

Если Александра и заметила, что я назвала «своего парня» по фамилии, она этого ничем не показала.

– Серьезно? – просияла она.

– Я сама приглашу Игоря, – пообещала я. – Будет прикольно.

– Дашка! – взвизгнула Александра и кинулась мне на шею. – Ты прелесть!

От ее хватки у меня потемнело в глазах, острый карандаш больно впился мне в спину, но именно этих слов мне не хватало, чтобы почувствовать себя лучше.

Следующая неделя пролетела как в горячечном бреду. Очень скоро я обнаружила, что мои задания по подготовке к конкурсу не ограничиваются концертом и украшением актового зала. На меня свалилась масса другой работы. Я обзванивала поставщиков воды, вешала новые шторы в кабинете химии, договаривалась с родителями о добровольных дежурствах на время конкурса.

У других учителей работы было не меньше. Директриса не могла допустить, чтобы мы всего лишь давали уроки. Днем и ночью она фонтанировала новыми идеями, чтобы «школа как следует блеснула на конкурсе». Можно было только надеяться, что оценочная комиссия не ослепнет от этого блеска.

Одним конкурсом мои заботы не ограничивались. Я до сих пор не поговорила ни с Игорем, ни с Кирюхиным насчет свидания на четверых, и поэтому мне приходилось скрываться от Александры, которой не терпелось на это самое свидание пойти. Пообещать устроить свидание было просто, выполнить обещание оказалось гораздо сложнее. Я не знала, как начать разговор, и откладывала его до бесконечности.

Радовал меня только мой 11 «А». Они сами украшали и готовили концерт и лишь изредка советовались со мной, а заодно помогали мне во всем. Особенно старался Денис. Я не знаю, как это получалось, но он оказывался рядом со мной каждый раз, когда мне требовалась помощь. Даже Рита притихла, и Аня Финникова, хоть и бросала порой на меня свирепые взгляды, вела себя прилично и за рамки не выходила. Мила все еще на меня дулась, но у меня не было времени переживать из-за этого.

Наконец директриса одобрила наш проект украшения зала и распорядилась, чтобы мы приступили к работе. Для начала следовало прибраться в актовом зале, где осталась куча хлама после первого сентября. Мысль о том, что придется пахать после восьмого урока, ребят не вдохновила.

– Я не могу, у меня танцы, – сказала Настя Абрамова.

– У меня дополнительные по физике, – подхватил Витя Панкратенко.

– Кому надо уйти, уходите, – сказала я. – Остальных я прошу сходить домой, если нужно, и вернуться в школу. Иначе мне придется работать в одиночку.

При этом я невольно взглянула на Дениса, и у меня потеплело на сердце. Выражение его лица ясно говорило о том, что в одиночку мне точно не придется работать.

В пятнадцать минут четвертого я подошла к охраннику за ключами от актового зала.

– Их уже взяли ваши, – сказал он равнодушно, дожевывая бутерброд с колбасой.

Я помчалась к залу, гадая, сколько у меня будет помощников и кто именно пришел. Их было пятнадцать человек – гораздо больше, чем я ожидала. Даже Панкратенко, которому так нужно было на физику, разгуливал по сцене.

Остальные неорганизованно разбрелись по залу. Катя и Костя Марцевы нашли в углу плакаты, оставшиеся после выпускного, и рассматривали их. Антон и Лера топтались за занавесом – из-под него виднелись их ноги. Мила увлеченно читала учебник. Тимофей с гитарой сел на край сцены и что-то наигрывал. Настя Негель, Лиза Нуриева и Маша Коваль заняли места в первом ряду и с обожанием смотрели на него. Риты с ними не было. Она не пришла, что было странно. Я бы никогда не подумала, что она способна оставить Тимофея без надзора. Но если в ее жизни появились дела поважнее его, это хороший знак.

Тимофей вдруг запел:

– Love me tender, love me sweet…

Голос у него был чудесный. Казалось, спеть эту песню лучше, чем Элвис, невозможно, но Тимофею удалось невозможное. От его голоса подгибались колени, таяло сердце, кружилась голова… и только его ехидная довольная улыбочка привела меня в чувство.

– Пойдет для концерта, Дарья Дмитриевна? – спросил он, не сводя с меня пылающих черных глаз.

– Наверное, – пробормотала я.