Блоб

– Хм! – усмехнулся набитым ртом сержант. – Шлюз задраен с нашей стороны. Когда последние выходили, закрыли за собой.

– А если … – начал Даник, но Пушер перебил его.

– Что там с кодом компилятора газоанализаторов? Проверил? Давай живее, задерживаешь.

– Фреймворк тесть. Там все баги …

– Да что ты говоришь. Платформу в лаборатории «Заслона» миллион раз прогоняли. Время только потеряем.

Спор разгорелся не на шутку. Если бы не Ирма, все закончилось бы ссорой.

– Так! Горячие финские парни. Успокоились! Чекаем по листу. Время есть. Дедлайн сутки.

– Даже больше, – с грустью добавил Савицкий. – Нам бурить как минимум …

– Шшш … «Юрта» я «Беглец». Прием, – неожиданно заскрежетала рация.

– Я «Юрта». Прием.

– Шшш … У нас остановка. Запроси «Сокола». Свежий рельеф квадрата. Как понял? Прием.

– Я «Юрта». Понял. Рельеф квадрата.

Теперь обе точки на серо зеленной карте пребывали в состоянии покоя. Сержант сверил таблицу частот, поколдовал над переключателем и заговорил:

– «Вышка» я «Лиса» Прием.

– Шшш … Я «Вышка», – через недолгую паузу отозвался динамик. – Что у вас?

– Запрашиваю свежий квадрат, – Карагаев снова заглянул в блокнот, – четыре – восемь – четыре.

– Шшш … Принято.

Совсем скоро серо зеленая карта на мониторе померкла. Затем засветилась новыми контурами. Сержант переключил частоты.

– Я «Юрта». Рельеф есть. Как слышишь, «Беглец»?

– Шшш … Вижу, – отозвался Сомов. – Что за хрень? Не понимаю …

– Я «Юрта». Повторите.

– Шшш … Херня какая-то! – голос капитана звучал раздраженно. – Камера на другом «Тигре»?

– Так точно.

– Шшш … Жаль, – отозвался «Беглец». – Выходим на разведку.

– Шшш … Я «Маки». «Беглец», что происходит?

– Шшш … Хрень какая-то, – забыв о маскировке, заговорил капитан. – Тут поперек дороги … трещина что ли. Жаль камера в «Юрте» осталась.

Карагаев нажал несколько клавиш, и карта на мониторе увеличилась. Действительно, прямо перед одной из точек виднелась тонкая, но длинная морщинка.

– Километра два, – констатировал сержант. – Откуда она здесь взялась? На вчерашней карте ее не было.

– Шшш … «Маки» «Беглецу», – затрещала рация. – Попробуй с юга объехать.

– Шшш … Да «Маки», вижу. Сейчас глянем ширину. Может перемахнем.

– Шшш … «Маки», «Беглецу». Рацию не выключать.

– Шшш … «Беглец», принял, – дальше капитан отдавал бойцам приказы. – Седой на пулемет. Ворон в три глаза. Перст, вперед. По малу. Ближе к краю.

Рация шипела. В импровизированном штабе настороженно слушали «Беглеца». Наверняка и бойцы «Маки» прильнули к динамикам раций.

– Стоп машина. Ворон, за мной. Идем к трещине. Шагов двадцать до края. Вдоль сплошной песок. Как на дюне. Первый раз такое вижу. Рыхлый. Откуда он здесь? Стоп. Ближе опасно. Два метра от края. Глубину трещины не вижу. Ширина не больше метра. На той стороне такой же песок. Можно попробовать перемахнуть.

– Товарищ капитан, – в динамике зазвучал голос бойца. Карагаев узнал бас Ворона. – Разрешите тросом к лебедке пристегнуться. Подползу к краю. Гляну глубину. И песок проверю. Зыбкий или нет.

– Действуй! – согласился Сомов. – Я подстрахую. «Маки», «Юрта», проверяем возможность форсировать излом.

Приготовления длились не долго. В эфире, как и в помещении штаба, сохранялась гробовая тишина. Лишь клацанье клавиш сотрясала царящее напряжение. Ирма не переставала колдовать над ноутбуком.

– Готов? – наконец раздался голос капитана. – Пошел. Следи за натяжением. Не спеши.

– Есть, – прозвучал отдаленный бас.

Снова тишина. Атмосфера накалилась. Карагаев отложил недоеденную консерву и нервно грыз ноготь указательного пальца.

– Блоб? – крик Сомова заставил слушателей вздрогнуть. – Откуда он тут взялся?

– Блоб? – переспросил Даник. Остальные возмущенно зашикали.

– Понятно, что не можешь знать, – продолжал капитан. – Прикинь расстояние до края.

– Движение слева! – Карагаев узнал голос пулеметчика Седкова.

– Что за черт! – в реплике Сомова звучала явная тревога. – «Маки», «Юрта» прием! …

Рация затрещала. Слов стало не разобрать. Затем эфир прорезал оглушающий свист. Звон застрял в ушах. Из динамика посыпались обрывки слов.

– Перст … назад. Тащи его … Отходим …

Ритмичные хлопки. Звук напугал. Трудно не узнать пулеметную очередь.

– Прекратить! – кричал Сомов. – Полный назад!

– Товарищ капитан … Ворон … – Снова пулеметная трель.

– Прекратить огонь! Седой, твою мать …

– Застряли командир … Передок.

– Граната …

– Отставить!

Взрыв. Мембрана динамика едва не вылетела из сетки.

– Все из машины … Живо!

Тут Карагаев, до сих пор находившийся ступоре, встрепенулся. Схватил микрофон и иступлено заорал:

– Держись, «Беглец». Выдвигаюсь.

«Маки» и «Беглец» отозвались в унисон.

– Шшш … «Юрта» отставить. Оставаться на позиции.

– Командир, – кричали у «Беглеца». – Через верх … Седой … Стоять! Ааа! Руку! Не отпускай … Прыгай … Прыгай … Черт!

Рация окончательно зафонила. Через секунду смолкла совсем. Еще через секунду разоралась.

– Шшш … Я «Маки», я «Маки». «Беглец», буду два шесть икс.

– Твою мать! – выругался сержант. – Да что там происходит? «Беглец», «Беглец». Прием! «Беглец», «Беглец», я «Юрта», прием!

Тишина. Карагаев упорно взывал. Эфир оставался глух.