Блоб

– Как говорил «отец русской демократии»: торг здесь не уместен.

– Нет, нет. Вы меня не поняли. Ставим дублирующий ряд панелей анализаторов на пяти метрах. Один.

– У нас два комплекта, – как бы не старался Даник, он не мог упустить случая проявится себе. Ирма должна его заметит. – Если траблы с основным …

– Я знаю свое оборудования. И количественно, и качественно, – отрезала Леон. – Ваша задача, продублировать патчи обмена данными. Базовый фреймворк этого не предусматривает.

– Контрл копи, конрл пэйст, – небрежно заметил Пушер. – Только, Леон, на что ты надеешься? Я, конечно, не спец в геодезии и тем более в блобе, но откуда ты знаешь, что клякса, если она здесь есть, залегла именно на пяти метрах?

Ирма ответила не сразу.

– Целесообразность подсказывает, необходимо использовать максимум из имеющихся ресурсов.

Возразить на это нечего. Через минуту гробового молчания, Савицкий закрыл совещание:

– Каждый должен заниматься своим делом. Мое дело бурить. Завтра с восходом начнем.

***

– Практическая составляющая изъятия, представляет последовательное выполнение трех этапов. Захват, поглощение, багрение.

Захват координируется децентрализовано, в конкретном заданном сегменте. Подступ предполагает трехмерное продвижение. Предпочтение отдается среде на биводородно кислородной основе. Из-за минимального энергопотребления, и из-за многовариантности химических реакций.

Поглощение. Наногель агрессивно воздействует на скафандр, ммм … тело. Как правило на те его части, которые соприкасаются с поверхностью распространения. Для удачного изъятия, к моменту отрыва эфирно-информационного элемента, биооболочка должна быть максимально обернута наногелем. В противном случае информационный элемент может ускользнуть в параллельный временной пространственный континуум. Метаданные предыдущих уровней допускают не более двадцати двух и трех десятых процентов подобных потерь.

И заключительный этап – багрение. Заключенный в наногель эфирно-информационного элемент сублимируется нейропростором.

5

Темнота дурманила фантазиями. Близость девичьего тела кружило голову как литр самогона. Хотя Даник, за свою недолгую жизнь, вряд ли выпил и половины. Тем более самогона. По правде говоря, самогон он ни разу не пробовал. Юношеские, почти детские ассоциации прочно укрепили самогон в топ одуряющих веществ. Причем водка, которую он однажды выпил и чуть не потерял сознание, была лишь на четвертом месте. Ее опережали два «напаса» заряженной папиросы, в летнем математическом лагере «Теквил». Для расширения сознания. Но случилась лишь дефрагментация. Чуть выше в рейтинге таблетка, предложенная хедхантером перед финальным тестированием на вакансию. Очнулся от шлепков по щекам. Довольный эйчаровец улыбался: «Молодец, – сказал он, – умный и честный. Редкое сочетание»

«И при чем тут самогон!? – возмутился Даник. – Вообще не в тему» Он глубоко вздохнул. Стало хуже. Волшебный девичий запах вскружил голову сильнее прежнего.

– Ты точно его видел? – шепнула Ирма в ухо.

Легкое дыхание бархатом отдалось по возбужденному телу.

– Да, – произнес он. – Точно.

Молодые люди затаились за приоткрытой дверью штабной комнаты. Отсюда отлично просматривался коридор и проем ведущий в общую казарму.

О случившемся в шлюзе Шуган поведал Ирме. Все переживал, что Леон рассмеются над подозрениями и пошлет куда подальше. Но, нет. Ирма внимательно выслушала и сказала:

– Надо подумать. Никому об этом не рассказывай.

Уже перед отбоем Ирма остановила его и зашептала:

– Если ты прав, он снова попытается открыть шлюз. Мы должны с ним поговорить и во всем разобраться. Спрячемся за этой дверью, – она кивнула на свою комнату, – и проследим.

Вот уже несколько часов Даник страдал и в тоже время наслаждался близостью обожаемого тела. О том зачем они здесь, парень забыл в ту же секунду как оказался рядом с ней. Путанные мысли кружились как рой пчел над лавандовым полем, не решаясь выбрать конкретный цветок. Наконец, разум Шугана зацепился за что-то, что казалось рациональным. Признание. Исповедоваться в своих чувствах и будь что будет. Последний отрезок вечности он формулировал эпохальный спич.

– Леон, – решился он наконец, – то есть, Ирма … Азатовна, – разум предательски некстати вспомнил что Леон его начальник. «Глупо, как глупо!» – выругал себя Даник.

– Тсс, – прервала его девушка. – Идет!

В дежурном освещении мелькнул долговязый силуэт. Пушер прошел мимо приоткрытой двери. Оглянулся. Повернул к уборной. Постоял, наблюдая за коридором. Затем быстрым шагом направился в глубь бункера.

Даник приподнялся, собираясь последовать за коллегой. Ирма отдернула его за рукав. Ветерок дыхание снова защекотало ухо: «Рано! Подождем!»

Прошло не менее десяти минут. Леон поднялась, отворила дверь и вышла в коридор. Шуган поспешил за ней. Крадучись дошли до второго шлюза. Тут отчетливо слышалось надрывное пыхтение Валеры. Ирма шагнула на свет.

– Только не говори, что это любопытство.

Пушер вздрогнул. Отскочил от задраенной двери как от покойника.

– Что? – растерянно спросил он. От переживания голос прозвучал слишком громко, отзываясь гулким эхом.