Блоб

– Напрасно боишься, – продолжило существо. – После попадания в наногель внешние датчики твоего скафандра смогут передавать импульсы на центральный процессор в черепной коробке от десяти до сорока секунд в метрии принятой вашим восприятием. В зависимости от зоны и площади соприкосновения скафандра и наногеля. После наступит идеал. Абсолют. Дыра в потолке для эвакуации, впрочем, как и параллельный временной пространственный континуум, снова приведут тебя в мир сомнений, страданий, противоречий. В мир, где импульсные всплески иллюзорного счастья нивелируется нескончаемым периодом горя и бед. Ты математик, ты понимаешь, любая система стремится к абсолютному нулю. К ровному, сбалансированному состоянию покоя – пустоте. Мы предлагаем тебе это. Здесь и сейчас у тебя есть шанс вырваться из порочного круга мучительных перерождений. Нейропростор это и есть тот ноль – безупречная пустота. Сделай шаг. Всего лишь шаг.

Даник потянул ей руку. На лице сияла ослепительная улыбка. Если бы чёрствая, преданная одной лишь математике, душа Ирмы могла бы кого-то полюбить, она бы обязательно полюбила это человека. Также, как и он полюбил ее.

И он исчез. Крупные обломки бетона, падающие с потолка, задавить его тело. Камни прошли сквозь него, оставив в смердящем воздухе лишь завихрения. Брызги кислоты долетели до водруженной на столы койки. Словно блоб, в отчаяние почувствовав, как удача ускользает от него, из последних сил попытался добраться до девушки.

– Эй! – раздался голос с потолка. – Есть кто живой!

Широкое мужественное лицо улыбалось в тридцать два белоснежных зуба.

– Лови пояс, – предложил спасатель. – Сможешь закрепится?

Ирма посмотрела на упавший с потолка шанс. Старый мир, где все знакомо и в тоже время мучительно неизвестно, закрывал ей путь в новую, математически идеальную реальность. Осталось одно – принять решение.