Блоб

– А здесь мы разве не в ловушке? Сам посчитай. Блоб начал разъедать двери шлюза с полчаса назад. Скоро мы узнаем сколько на это необходимо времени. Я думаю, не менее двух часов. На второй уровень еще два шлюза. То есть плюс четыре часа. За это время может случится что угодно.

– Нда. Нам поможет только чудо.

– Для чуда тоже нужно время! В любом случае я не собираюсь тут сидеть сложа руки. Кто со мной?

Не дожидаясь ответа, Ирма шагнула в коридор. Даник, почти не раздумывая, ринулся за ней. Сержант окликнул обоих.

– Лучше разделится. Я займусь вторым уровнем, а вы придумайте заслоны. Тащите все к входу. Ящики, мебель …

– Нет, – заупрямилась Ирма. – Я с тобой во второй шлюз. Даник на тебе баррикады. Заваливай коридор всем, чем возможно.

Пушер, прикованный хомутами к вентилю шлюзовой двери, встретил их широкой ухмылкой.

– А я же вам говорил … за мной придут.

– Заткнись, – Карагаев перешагнул через ноги арестованного. – Кому ты нафиг нужен?

Увидев, что сержант собирается открыть шлюз, Валера улыбнулся еще шире.

– Ага! Хотите откупится? Ну, ну …

– Валера, – не сдержалась Ирма, – ты вроде не плохой парень … был. Поэтому дам тебе совет, не спеши с выводами. Чем больше информации, тем правильнее решения.

– Йес, кэп! – паясничал Пушер. – Спасибо. Без твоих советов никак. Посмотрим, что ты посоветуешь морпехам, когда они тебя попой кверху поставят. А ты, красной армии боец, – обратился он к сержанту, – тоже можешь оказаться в их вкусе …

– Дамочка, – стараясь не обращать внимание на угрозы, обратился сержант к Леону, – помоги! Я давлю на рычаг, ты тащить из петель заглушку. Да не пальцами!

Ирма отдернула руку. В выразительных глазах застыл вопрос.

– Там, за углом, противопожарный шит. Глянь топор, или лучше крюк.

Нашелся крюк. Длинная ручка перевешивалась в несильных женских руках. Леон справилась. Заостренным концом поддела скобу-задвижку, кивнула Карагаеву и приготовилась тянуть.

Рычаг подался с третьей попытки. Скоба со звоном отлетела, и сержант одобрительно крякнул. Привыкшая к чистоте Ирма возносила аккуратность к Абсолюту. Во всем. Всегда. И даже в сложившихся обстоятельствах, в шаге от смерти не могла оставить за собой противный математике хаос. Одобрительно улыбаясь, подхватила скобу с пола и, вместе с крюком понесла их обратно, к противопожарному щиту. Это спасло ей жизнь.

Карагаев опустил рычаг, выкрутил вентиль. Потянул дверь. В образовавшуюся щель хлынул уверенный поток блоба. Серая жижа за несколько секунд покрыла пол шлюза. Уверенно подбиралась к верхнему краю порога двери.

Крики боли вырвались сразу из двух глоток. Тело Пушера, сидящего на полу, с поднятыми и привязанными к вентилю руками, оказалось по пояс в кляксе. Он беспомощно наблюдал как ноги и таз дымясь, превращаются в био пепел. Извиваясь и напрягая из последних сил руки, парень пытался подняться.

Карагаев, превозмогая страдания, крикнул:

– Дверь! Задраивай шлюз!

За высоким порогом Леон, в оцепенении, смотрела как блоб растворял в себе тяжелые солдатские ботинки. Теперь вместо черных бот сержанта зияли красные от кислотных ожогов ступни. Они стремительно превращались в кроваво-мясную кашу. Когда же показались серые кости, сержант рухнул.

– Двери! – простонал он перед тем, как стать частью прибывающей кляксы.

К этому времени Пушер затих. Блоб наполнил шлюз до половины порога. Еще немного и токсичная жидкость перельется в коридор первого уровня. Надо было действовать. Во-первых, освободить дверь от повисшего на ней тела Валеры. «Перерезать хомуты!» – медленно, слишком медленно формулировалось в голове Ирмы.

Девушка, в поисках чего-нибудь режущего, огляделась. Ничего. Блоб вот-вот перельется. «Думай!» – приказала она себе. От противоестественности происходящего очевидное решение пришло не сразу. А когда пришло, чуть не парализовало Ирму своей не человечностью. Вдруг девушка поняла, что на вентиле дверей, висел не Пушер. Вернее, Пушер, но не весь. Половина тела растворилась в кляксе. И если все-таки взять себя в руки, дотянутся до ручки и потянуть дверь на себя, тело погибшего коллеги не помешает, ибо шаркать по полу больше нечему. Надо действовать.

Последние силы ушли на то, чтобы закрутить вентиль, тем самым загерметизировать шлюз. Слезы появились потом. Когда Леон смотрела на закрытую дверь со свисающим обрубом тела Валеры. Девушка так бы и простояла до конца отведенного судьбой срока. За спиной послышался запыхавшийся голос Даника.

– Как тут у ва … ?

Запнувшись на полуслове, задал следующий вопрос, и не дождавшись очевидного ответа, третий, самый важный:

– Карагаев где? … Блоб пошел снизу?

Вся боль, сомнения и ужас, накопившееся в девушке, вырвались наружу. Так же, как и серный адский гной струился из каждой трещинки обреченного бункера, из раскосых глаз покатились горькие слезы. Ее голова с растрепавшимися короткими волосами упала на грудь юноши. Даник обнял девушку, пытаясь найти слова утешения. Девушка заговорила сама:

– Я во всем виновата, – шепнула сквозь всхлипы.

– Нет, – успокаивал ее Шуган. – Никто не знал, что блоб может быть и там.