Близнецoвoе Пламя (СИ)

В животе словно что-то оборвалось, ухнуло в пропасть. Все эти люди здесь из-за бедствий. Если близнецовые пламена не справятся — её дом обречён. Короля под горой свергнут его же подданные. А Лиен предупреждала отца.

— Ученик, — тихо позвал Ёнико. Принцесса чуть повернула лицо, боковым зрением следя за приближающимся стражником. — Я хорошо тебя учил.

Лиен успела чуть поклониться.

— Вас сейчас пустят, идёмте за мной.

Они проследовали за воином в обход очереди. Стражники оттёрли людей от ворот, и, когда створки распахнулись — просители бросились вперёд, вытягивая руки к свету лунных колонн. Будто могли дотянуться до Короля и схватить его за ворот, спросить за всё, что им пришлось пережить.

Толпа внутри заметила троицу и взорвалась негодованием. Этим людям дорогого стоило сюда попасть, а теперь кто-то отбирает драгоценное время. Их время. Стражник из бокового прохода подбежал к трону и припал на колено.

— Ваше Высочество Рюдзин, покои… ваши покои обрушились из-за западной галереи.

Отец уронил голову на ладонь. Он ещё больше поседел за то время, что они не виделись.

Втроём они встали напротив трона. Рюдзин сел ровно, схватился за подлокотники. Если по протоколу и положены слова — они их забыли. Ёнико сдёрнул капюшон с пленницы. Толпа ахнула и опустилась на колени.

— Эми, — отец смотрел прямо, уголки его глаз опустились.

Он вздохнул, чуть подаваясь вперёд.

— Рюджи, — голубые глаза матери искрились былой страстью, как тающий ледник.

Пока изумление не спало, Лиен стянула шлем, скрывающий её лицо. Высокий хвост рассыпался по спине. Её голос чуть хрипел от долгого молчания:

— Кан Рюдзин. Я, Кан Лиен, вызываю тебя на поединок чести.

Слова звучали громче от нервов. И разлетелись эхом до последнего просителя. Мать стряхнула верёвки и обнесла каменный ринг вокруг трона быстрее, чем Король успел что-то понять. Он смотрел на дочь ошалелыми, дикими глазами. «Демиург благословил Королеву магией камня» — шептали люди.

Ёнико растворился в толпе.

***

Камеры горцев были построены для магов жизни, может, для херувимов, но не для Сеилема. О его магии здесь никто даже не догадывался. Вода стекала по каменной стене, где уже образовался рыжий налёт, в ложбинку, чтобы пленники могли напиться. Это большее из того, что им было позволено.

— «Как мы выйдем из камеры?» — спросила Мэл.

Стражник с факелом проходил мимо по коридору. Тепло от огня льнуло к лицу, и быстро исчезало, уступая холоду, еще более свирепому, чем раньше.

— «Можно срезать замок, но это громко и долго» — рассуждал Сеилем, сложив руки на подтянутых к себе коленях, и уронив на них подбородок. — «Можно залить воду между прутьев, потом сделать её твёрдой, чтобы они погнулись»

— «Охрана заметит это и пойдёт нас искать».

Остальных пленников уже по одному увели на допросы, остались лишь они. А близнецовые пламена даже не придумали, что будут врать: они вообще не собирались там оказываться. Другой стражник прошёл вдоль противоположной стены.

— «Пять минут» — сказала Мэл. — «Они проходят здесь каждые пять минут».

— «Придумал» — Сеилем подошёл к замочной скважине и сел на корточки. — «Последишь за поворотом?»

— «Да. Успеешь за четыре тридцать шесть? Тридцать пять».

Сеилем подозвал воду, она проплыла за прутья и затекла в замочную скважину. Внутри замка что-то щёлкало туда-сюда, Сеилем пыхтел, а его пальцы скрючились от напряжения. Торец прохода осветил факел.

— «Сеилем, страж близко».

Все пазы секрета провернулись, дверь отстала от решетки. Послышались шаги патрульного. Близнецы вышли, придерживая дверь, чтоб не скрипела. Они как могли быстро крались в противоположную от огня сторону.

— «Он всё равно заметит, что нас нет» — сказал Сеилем.

— «Не заметит».

Единственным источником света в темнице были факелы. Мэл уже обернулась, чтобы затушить их порывом ветра, когда потолок пошёл трещинами. Страж вышел из-за поворота. Мэл видела его изумлённые глаза. В следующий миг его завалило обломками. Сеилем втащил Мэл в свободную камеру. Последние куски упали туда, где они стояли секунду назад. Херувимка закрылась рукой от пыли и дышала в локоть, горло будто раздирал песок. Пахло землёй и чадом.

Когда пыль улеглась, Мэл могла разглядеть на глыбах узорную плитку. Обломки и каменная крошка засыпали весь проход. «Можно попробовать откопать путь наверх» — подумала херувимка, и эта мысль утонула в раздражении. Сердце ускорило ритм. Мэл бесила эта камера, эта темница, эта пыль. Она хотела кричать, но у неё не было сил. Хотела заплакать, но не могла.

— Идём, нужно найти Лунный Камень, — сказал Сеилем и протянул ей руку.

— Каким образом? «Извините, не подскажете, как пройти к центру земли»?

Мэл даже не обернулась посмотреть, когда насыпанные доверху камни зашевелились снова. Поднялось облачко пыли, обломки перекатились ближе к камере. Кто-то отряхнул ладони.

— Вот вы где, детишки, — сказал Ёнико. Он вытер бороду и упёр руки в бока. — Проводник не нужен?