Близко к сердцу. Истории кардиохирурга

В медицине врачу очень важно оставаться врачом – банальная мысль, требующая объяснения. Не раз приходилось наблюдать ситуацию, когда опытный, успешный доктор в какой-то момент жизни становился заложником своей специальности и своего метода. Это напоминает взгляд в детский калейдоскоп: поле зрения сужается, зато в конце узкого коридора видны разноцветные узоры успеха. Надстройка в виде узкой специальности главенствует, затмевая первоначальную задачу человека в белом халате – не навредить.

В итоге амбулаторный хирург начинает гоняться за липомами, которые не беспокоят больного, травматологи – оперировать даже то, что отлично лечится физиотерапией, кардиохирурги – видеть перед собой не больного, а лишь сужения в коронарных артериях. Другая сторона медали – терапевт, не отпускающий на операцию пациента, которому она давным-давно показана. Повышая дозировки препаратов до максимальных, он теряет драгоценное время.

Говорят, со временем следователи иногда перестают видеть перед собой человека, представляя вместо него премию за раскрытое уголовное дело. Прокурору становится важно посадить, а не разобраться. Ушлому автомеханику – заменить хорошие запчасти, лишь бы только получить деньги за работу. Врач, а врач тоже человек, со свойственными человеку слабостями и соблазнами. Поэтому больше всего в профессии я боюсь стать ремесленником, потерять способность сомневаться в своих решениях. Уверовать в абсолютную собственную правоту. История не раз доказывала, как только это произошло, будь ты врачом или представителем любой другой специальности, в этот момент ты перестал быть профессионалом.

Второй сон на дежурстве. Особое приглашение

В десять утра наконец зазвонил телефон.

Андрей Сергеевич давно ждал звонка, у пожилых людей сон уходит ещё затемно, а лежать наедине с самим собой надоедает. Тем более, когда к обычной старческой бессоннице присоединяется волнение. В начале шестого он с трудом поднялся с постели, долго шарил в темноте в поисках палочки и уронил ее несколько раз, прежде чем сумел наконец встать на ноги и сделать по комнате первые, тяжелые шаги.

– Ты всё-таки решил поехать? – Таня тоже давно не спала. Когда вы почти не выходите из квартиры, каждая поездка в город – настоящее событие.

Раньше Андрей Сергеевич был известным геологом, с экспедициями объездил весь Союз, ближнее и дальнее зарубежье. Много лет возглавлял крупный НИИ. Профессор, лауреат Государственной премии. Всё это в прошлом. Сейчас им с женой далеко за восемьдесят. Это значит почти девяносто, просто такую цифру страшно произносить вслух, кажется, только скажешь, и сразу потянет из-под двери кладбищенским сквозняком. Как после таких слов смотреть на собственную руку? Или в зеркало?

У профессора было много учеников, правда, все они давно вышли на пенсию. Лишь птенцы последнего вылета ещё в строю, изредка звонят поздравить с большими праздниками. С каждым годом, конечно, все реже. Но несколько дней назад Андрея Сергеевича внезапно пригласили в качестве почетного гостя на конференцию по случаю семидесятилетия Института. Сначала он категорически отказался – в последние годы ему стало трудно без посторонней помощи даже выходить из подъезда, но тут трубку взял Володя Филимоненко, самый последний его ученик, успевший защититься, когда Андрей Сергеевич уже передавал дела.