Блажий Омут

Промозглый ветер пробирал до костей, задувая под мою худую меховую одежду. Когда же, наконец, занялась настоящая оттепель, я был просто счастлив. Просевший и посеревший снежный ковёр обнажил чёрную землю. Побежали говорливые ручьи. Запахло той пряной свежестью, которая знаменует пробуждение природы. Даже солнце сделалось иным. Ярким и лучистым. Настолько, что варгин беспрестанно жмурился. То ли от удовольствия, то ли от вредности.

Но до деревни Беличий Бор мы добрались только в день Родоницы.

Здесь вблизи от бревенчатого тына раскидывался густой сосновый лес. Рыжие свечки сосен качали кронами в вышине, будто кивали, соглашаясь с шёпотом потеплевшего ветра. Уютное, тихое место. Оттого так и дико мнилось всё происходящее тут.

Теперь мы с Котом сидели в избе старосты Беличьего Бора. И пока простой люд готовился к празднику, глава деревни рассказывал мне обо всём, что приключилось.

Звали старосту Радош. Был он высоким и плечистым мужчиной слегка за пятьдесят. С окладистой седой бородой и округлившимся животом. Его серые глаза глядели на меня с привычной уже неприязнью. Но выбора у Радоша не было. Он сам бросил клич по окрестным сёлам, что ищут они Ловчего, белоратника или любого чародея, способного справиться с нечистой напастью. Явились мы с Котом.

Староста потчевал меня с дороги варёной картошкой с кислой капустой, а пока я вкушал нехитрую трапезу, молвил следующее:

— Началось всё, как снег таять начал, Каждую неделю одного из деревенских забирает жуткая смерть, — Радош уселся за стол напротив меня. Он говорил уверенно, но не без толики волнения, которое от меня не укрылось. Боялся мужик. — Первый сгинул наш скорняк Златко. Девки нашли его утопшим в проруби, когда ходили к реке проверить, встал ли лёд. А он прям у берега, у самого мостка, и утонул. В том месте, где они обычно бельё стирали, — Радош нервно облизал тонкие губы. — Мы подумали было, что напился и гулять пошёл, да и провалился под ослабший лёд. А как достали его, увидели, что у него ноги в камень обращены до самых колен.

Староста воззрился на меня в ожидании моего изумления. Но я продолжал бесстрастно хрустеть вкусной капустой.

— Это первая жертва, стало быть, — кивнул я, когда молчание затянулось. — А далее?

Радош пригладил зачёсанные назад волосы.

— А далее был наш кузнец, Молчан. Ровно спустя неделю после того, как нашли Златко. Молчан мужик был хороший. Не пил совсем. Со мною одного возраста и роста. Могучий, крепкий. Силы в руках столько, что в кулачных боях двоих разом мог побороть, несмотря на годы. А умер прямо у всех на глазах. Был канун Водопола. Наши рыболовы собирались идти Водяного задабривать. Вышли все к воротам деревни, а Молчан вдруг кашлять начал. Так, что очи кровью налились. Никто ничего понять не успел, как он повалился наземь. Стал задыхаться. А потом у него изо рта тина полезла. Да так много, что он ею и захлебнулся.

Я нахмурился. Покрутил в руке двузубую вилку с нанизанной на ней картофелиной. Откусил.

Кот тем временем потёрся о мои ноги под лавкой.

— На чёрную порчу похоже, — заметил я. — Есть ведьма у вас? Или знахарь какой очумелый?

— В том и дело. Нету никого давно уже, — пожал плечами Радош. — Бабки наши могут пуповину заговорить или лихорадку вылечить отварами. Но так-то любые бабки делают. Ежели каждую бабу, кто заговор бормочет над колыбелькой, ведьмой звать, то и баб вовсе не останется.

Я кивнул.

— А третьим умер наш охотник Весеяр, — продолжал староста. — Как похоронили Молчана, Весеяр будто в уме повредился. Твердил, что он следующий, и всё бормотал, что сосны его зовут по ночам так, что сна нету. А спустя неделю в лесу и повесился. Да не абы как, — Радош подался вперёд. В его серых очах я прочёл испуг. — Руки в ветвях запутались. Сосновые иглы под кожу вошли, а ноги в ствол дерева вросли. Чтобы его предать огню, нам пришлось дерево валить целиком и на костёр его с частью того ствола так и класть.

Старосту передёрнуло. Он почесал одной рукой другую, будто боялся, что сквозь его кожу тоже иглы прорастут.

— Ты вовремя явился, Ловчий, — глава Беличьего Бора подвинул мне ближе кружку с квасом. — После Родоницы как раз неделя и будет. Мы все…

Он запнулся.

Я взял в руки предложенную кружку.

— Все страшитесь, кто следующий будет, — договорил я за него.

Радош медленно кивнул, не сводя с меня взора. Я тем временем отведал квасу и вытер губы рукой.

— Что за нечисть такая завелась в деревеньке нашей славной, Лех? — спросил он чуть ли не с жалостью к самому себе.

— Тела целые были, не обкусанные никем? — осведомился я.

— Нет.

— Хорошо проверили? — и на всякий случай уточнил: — Всех троих?

— Да, — несколько растерянно ответил Радош. — Если не считать Весеяра, которого дерево сожрало.

— Тогда это не нежить, — с уверенностью ответил я. — Могу точно сказать, если ты мне правду о случившемся поведал. Нежить так не делает. Она не следует какому бы то ни было распорядку. Не считает дней до новой охоты. Не придумывает изощрённые способы умерщвления жертвы, ежели эту жертву потом не станет с аппетитом жрать.