Блаженны нищие духом

То, что испытал Леха, смотря передачу, посвященную второй годовщине августовского путча, можно было назвать только одним словом: шок. «Ельцин! Ельцин! Ельцин!» — распрямившейся гигантской пружиной звенела толпа. Из толпы камера выхватила тоненькую миловидную девушку в белом халате и шапочке, видимо, медсестричку, меряющую давление беременной женщине. За спиной у медсестрички стоял Андрей. В одной руке у него было несколько набитых чем-то пакетов, а в другой спортивная сумка. Получалось, что Андрей жив. Мало того, все эти годы жил в одном с ним городе, а Леха ни ухом, ни рылом… Ходил в магазин, гулял с Витькой… Нет, с Витькой его бы не тронули…

«Так, спокойно… — рассуждал Леха. — Что мы имеем? Он знает, что я пытался его убить. Знает? Знает. Идем дальше. Он не донес. Если бы донес, меня бы давно… Но он не донес. Но и не стал мстить. Почему? Только потому, что все знает. Вот, предположим, я на его месте и ничего не знаю. Мои действия? Я его нахожу… Я его обязательно нахожу, и ножом: а это тебе за Афган… Но он этого не сделал. Е-мое… Он наверняка давно меня выследил… Мы же все адресами обменивались… Блин, стоп. Я же живу у Таньки… Так… Прописан у родителей, а живу у Таньки. У родителей никто обо мне не справлялся. Надо будет их расспросить… Откуда он мог узнать? Выследить… Я же у них бываю…» Сердце бешено заколотилось: «Тайник!» Но тут же отпустило. «Нет, проследить меня до тайника он не мог. Там все на виду. Хорошо, что я не стал его делать близко…» И тут же мозг услужливо предоставил ему схему, как можно при помощи игорьков и костиков довести его до тайника: один раз сойти вместе с ним в Картмазово и посмотреть, куда он направится, а в другой раз поджидать его уже там… Нет, это слишком сложно, это надо знать, когда я туда в следующий раз пойду. Не будут же они сидеть в засаде месяц…» Но тут он вспомнил молчаливые ночные звонки по телефону, и как он забеспокоился тогда, какие мысли полезли в голову, и как он ездил проверять, все ли на месте. «Дурак! От дурак! Неужели я тогда так дешево купился?!» И если тогда, в Афгане, все еще было призрачным, на уровне мечты, которая могла осуществиться, а могла и сгореть в полете, то сейчас в лесу лежала конкретная сумма, пачка, он столько раз держал ее в руках, он уже мог бы с нее что-то поиметь… «Какой же я козел, нет, ну какой же я козел! Да там, небось, уже ничего нет! Хотя бы машину…» И тут же осенила мысль: «Ничего он не взял, сволочь. Он будет ждать, когда я достану все. А может быть, он думает, что я уже все достал?» Леха вспомнил, как он мучился тем же самым в Афгане, как сдерживал себя и все-таки потом ходил проверять. Повторения ему совсем не хотелось.

Леха уже засыпал, устав перебирать в памяти события дня, ему привиделись облака, плывущие по выгоревшему небу, потом горы, и маленькое мусульманское кладбище — и тут сон с него слетел: сколько лет прошло? Чем черт не шутит, а вдруг Блаженный за это время каким-то образом побывал уже в Афгане и оприходовал его тайник? Сколько там оставалось? Много там оставалось, ой, много… Новый круг сомнений, подозрений, домыслов оказался еще мучительней, чем все предыдущие.

Если бы Алексей Савельев мог видеть себя со стороны, он пришел бы в ужас: нервный, издерганный, злой… У него давно вошло в привычку принюхиваться к самому себе, и это было очевидно для окружающих: он то и дело оттопыривал свитер и тянул носом воздух, то нюхал рукав, то руки. А теперь еще он начал постоянно оглядываться. Спокойно ему было только с сыном. Леха почему-то был твердо уверен, что, когда Витька с ним, Блаженный не сделает к нему даже шага, и он часто, к радости Татьяны, брал, куда только можно, мальчика с собой.

В пятницу Леха пришел домой с кучей пакетов, набитых всякой вкуснятиной.

— Тань, встречай, принимай товар! — закричал он с порога.

Татьяна, поняв по голосу мужа, что будет что-то хорошее, вылетела из кухни и стала хозяйственно хлопотать.

— Боже мой, роскошь какая! — причитала она, распаковывая пакеты и пряча баночки и свертки с немыслимыми деликатесами в холодильник. — Леш, это ты зачем? Откуда?

— Да ни за чем, просто так. Премию дали. Давай, завтра позовем Томку с Володькой, с детьми, и посидим.

— Правда, давай! Они давно у нас не были. Тем более Володька машину купил, так что им теперь только погрузиться да выгрузиться.

— Как машину купил? Когда? А ты мне ничего не сказала! Какую?

— «Девятку», почти новую. Да он ее только на прошлой неделе купил. Ты же не интересовался, как там у них…

Тема была скользкая, и Леха поспешил с нее свернуть:

— Ну и тем более, надо это дело отметить. Давай, звони. Мы тоже скоро машинку купим.

Танька радостно бросилась к телефону. И хотя у Томки было много разных дел на выходные, по тону сестры она поняла, что нужно приехать, и согласилась.