Битва за Кальдерон

– То, что Антиллар сумел его изобразить, было настоящим чудом. Я не знаю ни одного достаточно сильного заклинателя, которому мы могли бы доверять. Вероятно, нам следует сообщить, что Первый консул в ближайшее время будет оставаться недоступным, а самим сосредоточиться на том, чтобы дать достойный ответ консулам.

– Ты думаешь, мы сумеем их напугать? – спросил Майлс.

– Я полагаю, им потребуется время, чтобы понять, что у них появился шанс, – ответил Киллиан. – А наш ответ должен дать Гаю время прийти в себя.

– Если Первый консул не появится на празднествах или на представлении новых граждан во время заседания Сената и Совета патрициев, его репутации будет нанесен удар, от которого он уже не сумеет оправиться.

– Мне кажется, других вариантов у нас просто нет, – ответил Киллиан.

– Ну а как насчет Макса? – вмешался Тави.

Киллиан поднял брови:

– Макс?

– Если он так сильно нам нужен, почему бы не освободить его? – Тави тряхнул головой. – Я хочу сказать, у нас есть печать Первого консула. Мы можем издать приказ.

– Невозможно, – коротко бросил Майлс. – Антиллар обвинен в нападении на гражданина – сына консула, не говоря уже о двух молодых людях, которые готовятся стать рыцарями в легионе Калара. Антиллар должен находиться под стражей до начала суда. Даже Гай не способен отменить действие закона.

Тави прикусил губу:

– Хорошо. А что, если мы… сделаем это неофициально?

Майлс нахмурился:

– Организуем побег из тюрьмы. – Он задумчиво почесал нос. – Киллиан, как ты считаешь?

– Консул Антиллус никогда не делал тайны из происхождения Максимуса, – ответил Киллиан. – Они будут держать его в Серой башне.

Майлс помрачнел.

– А что такое Серая башня? – спросил Тави. – Никогда о ней не слышал.

– Это такое место, о котором не принято упоминать в приличной компании, – устало ответил Киллиан. – Башня предназначена для того, чтобы удерживать в ней любого заклинателя – и Первого консула, если потребуется, – чтобы даже консулы были в ответе перед законом. Сам Совет патрициев разработал меры безопасности вокруг Серой башни.

– О каких мерах идет речь? – спросил Тави.

– Такие же меры применяются во дворце, или у крупных ювелиров, или в сокровищнице консула – только в Серой башне они эффективнее. Лишь несколько консулов, объединив усилия, способны освободить узников. Не говоря уже об охране, которая всегда остается бдительной.

– А кто стоит на страже? – спросил Тави.

– Лучшие заклинатели металла и мечники государства, – ответил Майлс. – Чтобы войти внутрь, не применяя заклинаний, и освободить Антиллара, мы будем вынуждены убить нескольких замечательных воинов. И если мы устроим такую попытку сейчас, во время Зимнего фестиваля, половина граждан бросится за нами в погоню. И тогда Макс нам не поможет.

Тави нахмурился:

– А подкуп?

Майлс покачал головой:

– Серая стража отбирается самым тщательным образом, они не возьмут денег. Более того, существует закон, по которому выплачивается вознаграждение, в два раза больше предлагаемой взятки, если страж сообщает о такой попытке. За последние пятьсот лет ни один страж не согласился взять деньги, и нашлась лишь горстка идиотов, пытавшихся дать взятку.

– Значит, должен существовать другой путь, – сказал Тави.

– Да, – кивнул Киллиан. – Можно преодолеть могучую магическую защиту или сразиться с воинами Серой стражи. Других способов вытащить из башни узника не существует.

Тави вновь покраснел:

– Я лишь хотел сказать, что должен существовать какой-то выход. Макс лишь спасал мою жизнь. Бренсис собирался меня убить.

– Максимус поступил благородно.

– Да.

Голос Киллиана стал суровым.

– Должен напомнить тебе одну неприятную истину: курсор не может позволить себе благородства. От нас требуется предвидение, осторожность и разум.

– Иными словами, вы утверждаете, что Макс должен был позволить мне умереть, – сказал Тави.

Майлс нахмурился, но ничего не сказал, продолжая смотреть на Киллиана.

– Вам обоим следовало сначала обо всем сообщить мне. И вы не должны были покидать цитадель, не поговорив со мной.

– Но мы не можем оставить его там. Макс даже не… – начал Тави.

Киллиан тряхнул головой и сказал:

– Антиллар выведен из игры, Тави. Мы ничего не можем для него сделать.

Тави нахмурился, посмотрел в пол и скрестил руки на груди:

– А как насчет моей тети Исаны? Теперь вы скажете, что и для нее мы ничего не можем сделать?

Киллиан наморщил лоб:

– А существуют ли серьезные причины, по которым нам следует использовать наши ограниченные силы для помощи Исане?

– Да, – сказал Тави. – Вам не хуже меня известно, что Первый консул использовал Исану, чтобы предотвратить готовящийся союз между консулами. Именно для этих целей он и назначил Исану правительницей домена, не посоветовавшись с консулом Ривусом. Исана стала символом власти Гая. Если он пригласил ее на Зимний фестиваль и с ней что-то случилось, это будет серьезным ударом по репутации Первого консула. – Тави с усилием сглотнул. – Если, конечно, она еще жива.

Киллиан ответил не сразу:

– При обычных обстоятельствах твои доводы были бы разумными. Но сейчас мы должны выбрать, какими активами Гая мы можем пожертвовать.