Битва за Балтику

К этому времени оба флота находились на курсе норд-норд-ост. Шведы были на ветре, имея арьергард впереди. Маневрировали они медленно по причине отставания концевой эскадры контр-адмирала Лилиехорна. Еще третья причина помешала равномерному сближению: Мешал шведам и Чичагов, то и дело уклонявшийся по ветру. Причем он это делал то всем флотом сразу, то авангардом, а то одним арьергардом.

Карл Зюдерманландский, сгорая от нетерпения, несколько раз отдавал приказание Лилиехорну как можно скорее сомкнуть линию. Однако только около полудня шведскому центру и авангарду удалось приблизиться к противнику.

На наших кораблях все давно готово к сражению. Пушки уже выдвинуты своими хоботами в открытые порты. Рядом с каждой тали, брюки, картечи, книпеля, ядра и пыжи. В бою все должно быть под рукой! Поставленные для разноски картузов рекруты устало сидят на наполненных картузами кокорах с полным равнодушием к происходящему. Что будет дальше, они еще не представляют, а пока просто переводят дух после тяжелой работы. Канониры уже суетятся у своих пушек, на груди у каждого медная лядунка с пороховой присыпкой. Замки уже наложены на пушки, фитили тут же. Во главе батарей нервно прохаживаются офицеры с обнаженными шпагами.

Корабельные попы наскоро служат молебны, а потом обходят палубы, окропляя орудия и людей святой водой. Матросы, обнажая головы, по очереди целуют крест.

На шканцах командиры, при всех орденах. На шпагах в такт качке болтаются темляки. Рядом капитан-лейтенанты, вахтенные лейтенанты и штурманы. Мичмана у своих мачт, там же марсовые. Руки у них черны от смолы, сколько ни оттирай, не поможет, смола въелась в кожу навсегда. Шкиперы в готовности на баке, артиллерийские цейхтвахтеры – на раздаче картузов в крюйт-камере. Плотники с тимерманами в трюме, при них деревянные пробки, пенька и сало, все для немедленной заделки пробоин. Лекари с помощниками расположились на кубрике, облачились в брезентовые передники. У них тоже все разложено: ножи, пилы, корпия, губки, вино с водой и пучки конского волоса, для перевязывания кровеносных сосудов. Туда же на кубрик спустились и батюшки. Теперь они будут ждать здесь увечных и умирающих, чтобы ободрять и соборовать.

Лишь в два часа пополудни наконец-то раздались первые залпы. Глухо ухнули первые выстрелы, и ветер выстелил черные клубы дыма над волнами. Точка начала сражения значилась на морских картах в 50 морских милях к юго-востоку от Эланда.

Передовым у русских шел линейный корабль «Мстислав» под командой капитана бригадирского ранга Муловского. Шведы, стараясь использовать свое численное преимущество, пытались отсечь передовые русские корабли от основных сил. Против «Мстислава» сражалось сразу семь неприятельских линкоров. Командующий Балтийским флотом вице-адмирал Чичагов посылал на «Мстислав» одно донесение за другим, требуя, чтобы Муловский, насколько возможно, жался к своим задним мателотам. Но вопреки приказам адмирала «Мстислав», словно не слыша приказов, наоборот, насколько возможно, сближался со шведскими кораблями, ведя ожесточенный артиллерийский бой сразу с семью вражескими судами!

Огонь его был ужасен для неприятеля. Пушки «Мстислава» буквально вычищали палубы шведов, производя там страшное опустошение. На «Мстиславе» была сбита фор-стеньга, но он из боя не вышел.

То, что делал капитан Муловский со своей командой, было почти невероятно. Не выдержав его огня, в панике покинули строй и спустились за линию сражения сразу три линейных корабля противника. Получил повреждения и «Мстислав», но, в считанные минуты устранив их, снова пошел в бой и снова заставил врага отступить.

Теперь, ведомый рукой своего отважного капитана, «Мстислав» сражался со шведскими кораблями на дистанции пистолетного выстрела, поражая неприятеля орудиями левого борта. Когда шведское ядро перебило среднюю мачту, капитал Муловский бросился осматривать повреждения. Стоя, но весь рост под пушечным огнем, он хладнокровно отдавал распоряжения о починке фок-мачты. Над головой просвистели одно за другим три ядра. Четвертое, пущенное в упор, пробило стоявшие на палубе шлюпки и ударило капитана. С глухим стоном Муловский рухнул на палубу.

К упавшему командиру подбежали капитан-поручик Эссен и лейтенант Ваня Крузенштерн. Они подхватили Муловского на руки.

– Братцы! Что бы ни случилось, не сдавайте корабль! – твердил он несущим его. – Положите меня на шканцах, я еще ваш командир и должен руководить боем!

Подбежал корабельный лекарь. Распахнув свой сундучок, принялся осматривать рану.

– Я знаю, – скрипел зубами от невыносимой боли Муловский, – у меня оторвана нога.

– Ваша нога цела, господин капитан, – говорил ему лекарь, пытаясь пережать щипцами кровеносные сосуды. – У вас бок вырван!

– Это плохо, что бок, – закрыл глаза капитан «Мстислава». – Делайте что надо!

– Будет очень больно! – сказал лекарь, засучивая рукава и раскладывая подле себя инструменты. – Примите водки!

– Нет, – мотнул головой капитан. – Я стерплю и так!