Битва за Балтику

– Оно бы очень хорошо, да никуда не годится! – сказал, прочитав бумаги, Чичагов. – Будем понемногу петлю сдавливать!

Оживилась и иностранная партия. Ее новый негласный предводитель Джеймс Тревенин слал хулительные письма в столицу, порицая действия адмирала и намекая на то, что с его должностью справился бы куда лучше.

На совете флагманов и капитанов решали, как стеснить шведов. Решили перекрывать им все фарватеры и понемногу прижимать к берегу.

Четвертого июня Чичагов приказал фрегатам мерить глубины в бухте. А на следующий день флот придвинулся к шведам на четыре мили. При этом тоже не обошлось без посадки на мель, но это так, досадные мелочи.

Шведы пытались было установить батарею на важном для всех островке Рондо. Увидев ночью на острове огонь, Чичагов послал к нему корабль с фрегатом под началом неутомимого Шешукова. У острова тот увидел шведский фрегат и коттер. Не приняв боя, шведы тотчас ушли к своему флоту.

Вскоре к флоту подошел из-под Фридрихсгама со своим отрядом Слизов и сразу был направлен к северному отряду контр-адмирала Ханыкова.

К фарватеру, ведущему к Питкопасу, передвинулся отряд капитана 2-го ранга Романа Кроуна – «Венус», «Прямислав» и четыре коттера. Кроун должен был осмотреть, по просьбе Салтыкова, шхеры у Питкомпаса, уничтожить все, что там найдет, а потом вернуться к флоту.

Отряд капитана генерал-майорского ранга Лежнева в четыре корабля с бомбардой «Страшный» занял промежуток между островами Рондо и Пейсари.

Третий, самый сильный, отряд Лариона Повалишина в пять кораблей с бомбардой «Победитель» занял позицию на восток от Ханыкова между банками Пассалода, Рение и мысом Крюссерорт.

В центре под своим началом Чичагов оставил 18 линейных кораблей, среди них все 100-пушечные.

Из Кронштадта тем временем подошли транспорта с боеприпасами и водой. Последующие четыре дня наши в основном занимались замерами глубин в бухте. Шведы все это время сидели смирно и после этого флот приступил к тесному обложению окруженных. На близком к фарватеру острову Рондер начали строить батареи.

18 июня пять линейных кораблей придвинулись на узкий фарватер к западу от Крюсерорта.

Подошло подкрепление из Кронштадта: корабль, 4 фрегата и несколько малых судов. Одновременно восточнее входа в Биторке-Зунд в Хмелевском заливе начал собираться и наш гребной флот, понемногу подходящий из Кронштадта.

Через два дня главные силы Балтийского флота подошли к шведскому флоту на две мили и стали параллельно ему. На следующую ночь была предпринята атака шведов брандерами, но, увы, безрезультатно.

Чичагова больше всего волновало теперь запаздывание Нассау-Зигена, который не слишком-то торопился покинуть Кронштадт и заблокировать шведов с запада. А без его галер и канонерок соваться в каменные лабиринты Выборга было смерти подобно.

Между тем петля на шее шведского флота затягивалась все туже. На побережье появились наши войска, которые тоже начали ставить батареи. Поставили батареи и на мысе Крюсерорт, что заставило отойти стоявшие подле него шведские линкоры.

В это время вышел скандал между Густавом и его младшим братом Карлом. Герцог Зюдерманландский требовал от короля немедленного ухода на запад, не считаясь с потерями. Густав был против:

– Наш прорыв будет сочтен всей Европой за трусость, а этого я позволить не могу!

– Да пусть они там, в Европе, – считают, что вздумается, сейчас главное – спасти флот! – настаивал Карл.

Так и не договорившись ни о чем, браться весьма холодно расстались.

Между тем настроение на шведском флоте с каждым днем становилось все тоскливее. Ввиду начавшейся блокады была урезана норма продуктов. Начались перебежки дезертиров. Они рассказывали, что на линейных кораблях продукты еще есть, а вот на гребных судах, где размеры судов небольшие, а команды, наоборот, многочисленны, уже начинается голод.

Чтобы хоть немного поднять дух подчиненных, Густав решился на вылазку. Возле Койвисто был высажен десант. Еще один десант высадился в проливе Биорке-Зунд. Первый начал двигаться к Выборгу, а второй к Хмелевскому заливу.

Хмелевский десант был атакован нашей кавалерией, но, построившись в каре, шведы все атаки отбили. А затем шведская кавалерия сама поскакала вперед. К удивлению драгун, впереди никого не оказалось, и эскадрон доскакал почти до самого Петербурга. Позднее шведы хвастали, что не доскакали до русской столицы всего десять миль. Однако все же не доскакали. Вовремя поняв, что они зарвались, драгуны повернули коней обратно.

Затем Густав высадил под Выборг подкрепления, но Козлянинов, командовавший в этом году гребной эскадрой, уже покинул городскую гавань и отошел на юг в Транзунд, что в 18 милях к югу. В узком проходе Биорке-Зунд он выстроил три десятка судов. Остальные же полторы сотни отвел к Урансари. На Транзундских островах были поставлены батареи, а сам фарватер перегорожен судами, стоящими на якорях.

Тогда Густав решился идти в обход. Своему любимцу, англичанину Смиту, он велел возглавить три дивизии канонерских лодок.